Перси фосетт что с ним случилось. Затерянный город Z — обзор, обсуждение и объяснение концовки. Ранняя жизнь и карьера

Давеча посмотрел достаточно интересное кино "Затерянный город Z", посвященный Перси Фосетту, чья экспедиция пропала в 1925 в Амазонии. В свое время читал про эту историю, так что было интересно посмотреть на ее экранизацию.
Сама история на вид тривиальна - британский офицер не добившийся больших свершений на военной службе, многократно путешествовал в Южную Америку, чтобы в неразведанной части Амазонии отыскать следы древней индейской цивилизации, до которой в свое время не добрались испанцы. В ходе последней экспедиции он ушел в джунгли и исчез. Что с ним там стало достоверно неизвестно до сих пор, хотя есть ряд более менее аргументированных версий.

Фильм представляет собой по сути краткое жизнеописание полковника Фосетта, который с точки зрения авторов фильма стремился к славе и известности, а также к тому, чтобы доказать, что индейцы не отличаются от других людей. Авторы судя по всему так до конца и не определились - был ли Фосетт абсолютным эгоцентристом, который принес и себя и свою семью в жертву своим личным амбициям или же им двигала возвышенная тяга к первооткрывательству порожденному природным любопытством человека.

В конечном итоге, исходя из известных фактов о Фосетте, личные амбиции на мой взгляд там превалировали, иначе бы он не скрыл маршрут своего похода к "затерянному городу Z" на основании того, что он боялся, что его может кто-то опередить. С другой стороны, трудно судить о том, насколько именно Фосетт отошел от традиционного Киплинговского образа белого человека. несущего бремя цивилизации и просвещения отсталых народов. Создатели фильма вложили в уста Фосетта ряд тезисов, который прямо скажем оппонируют типичному киплинговскому взгляду конца XIX-начала XX века. Возможно это просто дань современным толерантным ветрам, с другой стороны - возможно Фосетт был более чем прогрессивен для своего времени, когда память о работорговле еще была жива, а индейцев относительно недавно начали считать людьми.

В итоге, когда он вместе с сыном последний раз ушел в джунгли, он в первую очередь стремился быть первым белым человеком, который достигнет затерянного города. Нашел ли Фосетт то, что искал - достоверно неизвестно. Авторы в этом плане поступили достаточно резонно, не став выдумывать какую-то отсебятину, а остановились на последних известных свидетельствах о том, что Фосетт и его сын оказались у индейцев, а что с ними было дальше, это уже вопрос дискуссионный. В итоге, получился более-менее дословный пересказ некоторых вех биографии Фосетта, хотя и определенные домыслы в некоторых моментах они себе позволили, хотя на общую структуру истории Фосетта эта коррекция не сильно повлияла.

В целом, получилось достаточно занимательное, хоть и весьма размеренное кино про закат эпохи классического первооткрывательства, когда смельчаки на своих двоих отправлялись в неизведанное, находя там славу или смерть, а порой и то и другое.
Вскоре, развитие техники, а затем и появление спутников, позволило закрасить подавляющее число белых пятен, что фактически привело к отмирании целой профессии первопроходцев, что вынудили людей это склада характера искать себя в других сферах, хотя как показывает пример Федора Конюхова, целеустремленный и стойкий человек, всегда найдет как бросить вызов трудностям путешествий.

С технической точки зрения фильм снят хорошо. Красивая природа Южной Америки, отличная операторская работа, годная игра актеров, разве что музыка особо не запомнилась. И что главное, фильм продвигает правильную мысль о том, что настоящие свершения получаются у тех, кто не хватает то, что лежит рядом, а тянется к дальним рубежам и неизведанному. В этом отношении жизнь и судьба Фосетта служит достаточно наглядно иллюстрацией этого тезиса, но вместе с тем и напоминанием, что и риски связанные с преодолением фронтира человеческого восприятия, порой могут стоить жизни. И если в долгосрочной перспективе, встанет вопрос освоения новых миров, такие люди человечеству безусловно понадобятся, со всеми их достоинствами и недостатками.

Персивал Харрисон Фосетт (англ. Percival Harrison Fawcett ; (1867 ) , Торки - предположительно ) - британский топограф и путешественник, подполковник.

Фосетт пропал при неизвестных обстоятельствах вместе со своим сыном в 1925 году во время экспедиции, целью которой было обнаружение некоего затерянного города в сельве Бразилии .

Ранняя жизнь и карьера

Экспедиции

Фосетт совершил первую экспедицию в Южную Америку в 1906, чтобы нанести на карту область джунглей на границе Бразилии и Боливии по поручению Королевского географического общества. Он прибыл в Ла-Пас (Боливия) в июне. Всего между 1906 и 1924 годом Фосетт совершил семь экспедиций. Во время Первой мировой войны он вернулся в Британию, чтобы служить в действующей армии, но после неё вернулся в Бразилию и продолжил изыскания на местности и изучение дикой природы.

Поиски затерянных городов Атлантиды

Всю свою жизнь Фосетт был уверен в существовании заброшенных неизвестных городов в южноамериканской сельве. Собранные им данные (большая часть которых, нам, по-видимому, неизвестна) позволяли ему судить о том, что в этих местах некогда существовала высокоразвитая цивилизация , которую Фосетт считал цивилизацией Атлантиды . Главным указанием на существование в неисследованных районах Бразилии остатков доисторических городов Атлантиды (или её колоний) для него служила т. н. Рукопись 512 - документ XVIII века , в котором описывалось открытие португальскими искателями сокровищ (бандейрантами) в 1753 году руин неизвестного мёртвого города в глубине провинции Баия .

«Главной целью » своих поисков Фосетт называл «Z» - некий таинственный, возможно, обитаемый город на территории Мату-Гросу , лишь предположительно тождественный городу бандейрантов 1753 года. Источник сведений о «Z» остался неизвестным; эзотерические предания со времён Фосетта до наших дней связывают этот мифический город с теорией Полой Земли .

Материальным свидетельством существования неизвестной доисторической цивилизации на территории Бразилии Фосетт считал статуэтку из чёрного базальта высотой 25 см, которую ему подарил его друг сэр Генри Райдер Хаггард , приобретший её в этой южноамериканской стране. По словам Фосетта, эксперты из Британского музея не смогли объяснить ему происхождение статуэтки, и с этой целью он обратился за помощью к психометристу , описавшему при контакте с этим артефактом «большой, неправильной формы континент, простирающийся от северного берега Африки до Южной Америки», на который затем обрушилась природная катастрофа. Название материка была Атладта .

Последняя экспедиция

В последующие десятилетия предпринимались поисковые экспедиции, не имевшие никаких результатов, кроме слухов, которые не могли быть подтверждены. В дополнение к предположениям, что Фосетт был убит индейцами или дикими животными, появилась история о том, что он потерял память и стал вождем племени людоедов . 100 человек погибло в более чем 13 экспедициях, целью которых было раскрыть тайну исчезновения Фосетта. Экспедиция 1951 года обнаружила человеческие кости, которые позже признали не принадлежавшими Фосетту или кому-либо из его спутников. Экспедиция 1996 года была захвачена в плен племенем калапало, но через некоторое время была отпущена, когда её члены отдали индейцам все своё оборудование.

Версия Вильяс Боаса

Документальный фильм

В 2003 году вышел российский документальный фильм «Проклятие золота инков / Экспедиция Перси Фоссета в Амазонку», часть телевизионного сериала «Тайны века». Помимо прочих вещей в фильме уделялось внимание экспедиции Олега Алиева , исследовавшей места, где предположительно побывал Фосетт незадолго до своего исчезновения.

Художественный фильм

4 сентября 2013 анонсирован художественный фильм «Затерянный город Z» (The Lost City of Z). Автор сценария и режиссёр - Джеймс Грэй , в главных ролях - Чарли Ханнэм , Роберт Паттинсон , Сиенна Миллер , Том Холланд . По состоянию на ноябрь 2015 г. фильм находился на стадии пост-продакшн .

См. также

Напишите отзыв о статье "Фосетт, Перси"

Литература

• Емец И. А. В поисках затерянных городов. - М.: Армада-Пресс, 2002. - 352 с.: ил. - Серия «Истина где-то рядом». - ISBN 5-7107-2275-8
• Малов В. И. Тайны пропавших экспедиций. - М.: Оникс, 2008. - 251 с. - Серия «Библиотека открытий». - ISBN 978-5-488-01497-8
• Фосетт Перси. Неоконченное путешествие / Сост. Брайан Фосетт. Пер. С. С. Серпинского. - 5-е изд. - Спб.: Амфора, 2014. - 448 с. - Серия «Тайны истории». - ISBN 978-5-367-03190-4

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Фосетт, Перси

Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n"ai pas L"honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.
Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…

В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.

— Я хочу быть великим путешественником, как Магеллан.
— Ты опоздал. Уже все открыто.

Когда мы говорим об открытиях и о том, что "всё уже открыто", мы забываем одну очень важную деталь. Идею о том, что человек никогда не сможет познать, найти и открыть всё. И даже если не останется в мире, на нашем маленьком глобусе, белых пятен, то человек обязательно придумает их. Поднимет древние рукописи, спустится на дно океана и попытается копать там. Поднимется с секундомером в руках в космос и замерит движение времени, чтобы доказать свою очередную теорию, как делают многие чудаки по наставлению бессмертного барона Мюнхгаузена.

Человек, как существо мечтающее и фантазирующее, всегда будет находиться в поисках. И там, где окончатся поиски, в той точке, в которой наступит тишина и спокойствие, когда ни один из путешественников и исследователей уже не снарядит свой бриг и не поднимет самолёт над водами Тихого Океана, в той точке и умрёт человек. Человека убивает не риск, как принято повсеместно считать. Человека убивает быт и скука. Человека убивает пресная жизнь, которую можно раскидать на паре листов бумаги на десять лет вперёд. И чем более предсказуема жизнь, тем тусклее становится искорка безумной тяги к приключениям в глазах. Ведь всё, как ни крути, является приключением или отсутствием оного. Любая жизненная преграда. Любой ужас, любой восторг, любое горе так или иначе несёт на себе печать непредсказуемого прыжка в пропасть. И самый проверенный способ умереть - упаковаться в четыре стены, не фантазировать, не отправляться в дальние путешествия и не испытывать на прочность свой организм и сознание. Кислород в таких ситуациях просто перекрывается и жить становится невыносимо. Но каждый, как водится, волен сам выбирать от чего умирать - от голодания в бескислородном пространстве или от восторга летящей птицы, которая схватила в своих лёгкие слишком много обжигающего воздуха и теперь разрывается изнутри десятикратным ускоренным окислением клеток, которое заставляет биться сердце в десятки раз быстрее, прогоняя кровь нескончаемым потоком, бьющим в виски и ускоряющим, тем самым, изнашивание организма. И тропка умеренности уже так манит нас, но слишком хочется свернуть или в одну или в другую сторону и уже оказаться одновременно по разные стороны баррикад, которые разделяют сумасшедших и мертвецов. И воспарить, и подняться горящим фениксом над толпой обезумевших зевак, чтобы доказать, что для того, чтобы быть живым - не обязательно умирать. И для того, чтобы умереть - не обязательно перестать дышать. Стремление к мечте - самый тугой узел, который обрекает на тотальное бессмертие и верную гибель всех, кто добровольно привязался к нему. И рано или поздно падение неизбежно. Но момент полёта прекрасен, прекрасны краски, горизонты и дальние гавани. Прекрасны разрушенные руины неизвестных цивилизации и мечты, возникающие в голове путешественника по своим внутренним странам.

Когда жажда приключений иссякает - народы приходят в упадок. Люди начинают отрицать чудеса и не верят в открытия и эмоциональное фонтанирование. Фантазируйте, придумывайте маршруты! Никогда не старейте духом и не падайте в бездну страха, обусловленного тем, что страх тоже запланирован, является неотъемлемым кусочком нашей жизни. Но в нашу жизнь мы всё чаще забываем вписать счастье. Счастье от свежего ветра, дующего в лица путешественников. Вдохновляющего нас на подвиг, открытие и героизм. На любовь и на смертельный риск, придающий особые неповторимый вкус нашей жизни. Перси Фосетт в « Лабиринтах» .

Если вы выйдете из стен собственной квартиры, потом из рамок собственного восприятия мира и отправитесь по совершенно незнакомому вам городу, совершите побег в лоно природы, то обязательно встретите осколок нашего сегодняшнего героя. Сперва вы минуете Город - некое пространство, которое забито алкоголем, отчаянием и безысходностью, одиночеством людей, которые уже разучились мечтать и совершать подвиги во имя себя и близких людей. Грязь на асфальте. Переполненные мусорные баки. Старые разрушенные домики, соседствующие с псевдобомондом и салонами красоты, построенными на месте бывшей булочной. Выбор, выгода, жажда - эти три зверя пожирают быт современного человечества. Выбор между хорошим и лучшим, рано или поздно приводящий к сокрушительным истерикам и слёзам. Выгода - с кем лучше? Кто круче? Что моднее? Жажда. Жажда излишнего потребления, жажда спиртного, жажда секса, жажда запачкать белый костюм парой грязных пятен для большей стильности и более гармоничного сосуществования с окружающими людьми. Всё это наш город, который мы видим как оплот человеческого общежития, от которого ждём безграничного исполнения желаний, на который мы надеемся больше, чем на себя, допуская этим главную ошибку.

Но, вырвавшись за город, за тот рубеж, за которым для вас найдётся белое пятно неизведанного мира, в котором вы не были никогда, вы встретите причудливую группу людей, сидящих подле костра. Один из них несомненно расскажет вам истории о других городах, которые расположены где-то там - далеко за МКАДом или вашим маленьким городком. Это могут быть большие и малые поселения, в которых, как может показаться, живут люди, которые совершенно не похожи на вас и на тех, кто вас окружает. Истории о забытых маленьких деревушках. О, практически, кинокефалах, которые ещё существуют своими маленькими общинами где-то там, где вы ещё не были. В тех местах, о существованиях которых вы могли только подозревать или которые могли видеть только на географических картах. И там, на картах этих, маленькой точкой отмечено то самое место, о котором вы услышите. Место, преисполненное храбрецами, предателями, человеческими трагедиями и драмами. Интереснейшими историями, миллионы которых уже слагаются и передаются от путешественника к путешественнику. Истории о неизвестных городах, далях, поселениях и плато, приютивших сотни аборигенов. И когда ты начинаешь задумываться о том, сколько подобных точек на карте мира, твой мозг уже начинает фонтанировать волшебным всплеском воображения. Ты начинаешь задумываться о новых путешествиях и поездках, получаешь билетик на котором изображён, как водится, наш сегодняшний герой.

В 1906 году Боливия обращается к Королевскому географическому обществу с просьбой выслать на территорию своей страны специалиста, который помог бы размежевать границы собственного государства и отделить географические зёрна от плевел. По данному предложению уже даётся одобрительный ответ и в Боливию посылается для более тщательного исследования и изучения местных границ некий Персиваль Харрисон Фосетт. Его путешествие в Боливию и детальное составление и изучение карты данной страны станет одним из самых важных географических событий, которое определить дальнейшую деятельность полковника и устранит некоторые споры в умах самих боливийцев. Работа эта займёт у Фосетта порядка 20 лет и превратит его из обычного рядового географа в достаточно известную и колоритную личность, которая впечатлит всю Боливию и своим дотошным подходом и более чем пытливым умом.

Полковник Фосетт займётся детальным изучением местных земель достаточно кропотливо. Следы древних цивилизаций, опасные маршруты среди грязных речушек, ядовитых змей и племён самых настоящих людоедов. Наш герой уже выдвигает версию о том, что именно здесь, где-то среди опасных джунглей, ещё можно встретить оставшихся в живых потомков некой сверхразрвитой расы, наследием которой - Атлантидой - грезили многие путешественники и ранее... И вот вы уже слышите о пустынях Бразилии, Боливии и Перу, о которых, я думаю, вы почти ничего не знали раньше. И в ваш карман падает тот самый билетик с изображением нашего сегодняшнего персонажа. И вы уже готовы на невероятное приключения вместе с нами сегодня. И вам остаётся лишь протянуть мне и моему сегодняшнему герою руку и пуститься в удивительные путешествия по пустыням и сельвам Южной Америки.

И вот мы с вами уже наблюдаем эту трансформацию реальности - джунгли, мои уважаемые путешественники. И маленькие головки динозавров на нелепых длинных шеях уже смотря куда-то в сторону восходящего утреннего солнца. Полая Земля уже встречает свой новый день, освещаемая лучами негасимого и такого хрупкого светила, которое может взорваться в любую секунду независимо от прогнозов наших мудрецов и учёных. Старинные руины городов древних народов оплетены лианами и покрыты мхом веков. Но кто-то уже замечает небольшие фигурки белых людей, встречающих новый рассвет среди этих великолепных руин. Эти люди приходят ниоткуда и уходят в глубину веков, в никуда. Либо скрываются от нас в недрах планеты, которая изнутри покрыта таким же лесами невообразимых растений и самым уникальным из имеющихся биотопов. Согласно теория полой Земли, разумеется. Ведь если теория существует, значит она жива. Значит в неё верят и могут её не только опровергнуть, но и хотя бы косвенно доказать. Наслаждаться всем происходящим мешают лишь тучи надоедливых насекомых, да неудобные сапоги, вылезать из которых подобно самоубийству в такой душной и влажной среде. Этот мир существует, но не расположен к приёму гостей не готовых к определённым жизненным обстоятельствам и сложностям походной жизни.

В 1683-ем году британский политик и учёный Фрэнсис Бэкон Веруламский напишет свой труд « Новая Атлантида» . В нём он придёт к выводу, что под маской Атлантиды, о которой некогда писали учёные мужи, несомненно следует понимать Южную Америку, а если быть точнее - Бразилию. Наш сегодняшний герой - главный апологет данной теории - руководствуется в своих научных исследованиях некой рукописью 512, созданной во время колонизации Южной Америки в XVIII веке португальскими байдерантами, смелыми искателями сокровищ. Участники экспедиции 1753-го года среди прочего отмечали, что в окрестностях провинции Баия они нашли руины странного города, архитектура которого довольно отчётливо говорила о том, что город некогда был создан расой греко-римского типа и не увязывается с архитектурой прочих построек и руин, которые принадлежат несомненно к архитектуре местных поселенцев. Фосетт также исследует территорию Мату-Гросс, в попытках найти некий загадочный город Z, которые по его предположениям может являться не только руинами, обнаруженными байдерантами, но и некими другими руинами, оставленными после себя сверхразвитой цивилизацией атлантов. В руки полковника попадает небольшая статуэтка из базальта, происхождение которой привело в замешательство сотрудников Британского музея. Они описали её и пришли к выводу, что она изображает "большой неправильной формы континент, который простирается от северного побережья Африки до берегов Южной Америки". По выводам Фосетта этот континент мог являться той самой Атладтой, которая в определённый исторический период погибла от неизвестного катаклизма и навеки ушла под океанские воды.

Чем больше человек не может, тем реальнее предстаёт перед нами человеческий вид в целом. Человек развивается технически год от года. Но становится слабее в своём первозданном виде. И я согласен - кому-то развитие мозга, кому-то развитие техники, а кому-то наращивание мышечной массы. Как говорится: « Кесарю - кесарево, а слесарю - слесарево» . Но окружая с ебя бетонными коробками, упаковывая себя в купол общества, мы получаем даже не единичные проявления, но целые поколения видеоблогеров, писак (к которым относится и ваш покорный слуга) и прочего неясного контингента, который не проживёт в дикой природе и месяца. Существуют пространства, где бриллианты от Тиффани ничего не значат. Существуют реальности, в которых лишь способность выжить играет ключевую роль. И ваши лайки и репосты в уютных блогосферах, по большому счёту, тоже ничего не значат. Не значит ничего талант актёров и драматургов, которые остаются беспомощными перед высшей драматургией - драматургией дикой природы. В которой, хочешь ты или нет, придётся отказываться от сложных гаджетов и прочего хлама, который заполонил всю нашу жизнь. В попытках стать мудрее человек зачастую становится слабее. Он не берёт в рассмотрение то, что исследования планеты ещё не прекращены. А в некоторых местах даже не начаты. Что они необходимы для понимания картины в целом.

В 1921-ом году Фосетт приближается к заветной провинции Баия, на территории которой уже останавливается около реки Гонгожи и находит там, по собственным словам, всё больше подтверждений того, что неизвестные руины действительно находятся где-то рядом. В своих поисках он также руководствуется достаточно древними учениями религий и философских течений, рассказывающих о подземном царстве Аид, скандинавском Свартальфхейме, буддийскими верованиями относительно подземного мира Агарта, столицей которого - Шамбалой - в своё время также заинтересуется один известный австрийский художник, грезящий получением сокровенных знаний древнего народа, навсегда "спрятанного" от человеческих глаз.

В своей « Первоначально философии» Рене Декарт пишет: « Предположим, что Земля, где мы обитаем, некогда была светилом, составленным из одной только материи первого элемента, занимавшей центр одного из четырнадцати вихрей, заключенных в пространстве, которое мы именуем первым небом. Стало быть, она ничем не отличалась от Солнца, разве лишь тем, что была меньше его. Предположим, далее, что менее тонкие части её материи, мало-помалу соединяясь одна с другой, скопились на её поверхности и образовали там облака или иные, более плотные и темные тела, подобные пятнам, какие мы видим постоянно возникающими и исчезающими на поверхности Солнца; что эти темные тела, рассеявшись вскоре после своего образования, оставили некоторые части, которые, будучи грубее частиц первых двух элементов и имея форму третьего, в беспорядке скопились вокруг этой Земли и, окружив её со всех сторон, образовали тело, почти сходное с воздухом, которым мы дышим, и что, наконец, после того как этот воздух стал значительно плотнее, темные пятна, продолжавшие возникать вокруг Земли, не могли более с прежней легкостью разрушаться и, таким образом, мало-помалу застлали её и затемнили, причем многие из них, быть может, даже наслоились друг на друга, настолько уменьшив тем самым силу вихря, что он был полностью уничтожен, а Земля вместе с воздухом и окружавшими её темными телами опустилась по направлению к Солнцу до того места, где находится в настоящее время.»

«Нужно двигаться вверх по реке Ксингуатане, притоку Ксингу, до тех пор пока не встретите озеро, заросшее тростником, где обитают красивые болотные птицы с малиновыми хохолками. Посередине озера находится островок, на котором высятся большие квадратные плиты, положенные друг на друга. К островку через заросли тростника можно с трудом добраться на каноэ. На островке находится вход в тоннель протяженностью в десятки метров. Другой конец тоннеля выходит к стене, огораживающей древний город. В каменном городе есть здания, мощеные улицы, красивые площади и храмы, поросшие мхом. Статуи в натуральную величину изображают красивых мужчин и женщин, одетых в тоги. На стенах храмов начертаны слова на непонятном языке. В городе обитают люди, очевидно, ничего общего не имеющие с его строителями. У них светлая кожа и странные красноватые глаза. Представители свирепого племени обладают очень слабым умственным развитием» . Эту историю поведает Фосетту один из вождей местных индейских племён, который якобы бывал в городе, являющимся конечной целью поисков полковника. Примерно в это же время один из владельцев каучуковой плантации покажет Фосетту идола, при соприкосновении с которым вырабатывается определённой силы электрический заряд. Происхождение данного идола ни Фосетт, ни сам владелец плантации объяснить не смогут.

В путешествиях, которые балансировали на грани открытия, Фосетта сопровождает не только его команда, но и его сын Джек, а также фоторепортёр Ральф Риммел, с помощью фоторабот которого полковник надеется запечатлеть своё будущее колоссальное открытие. Будут также и грузчики, которых Перси привлекает из числа местных туземцев. Впрочем, постоянных грузчиков он так и не найдёт. Местное население объясняло это тем, что не каждый пойдёт в те места, куда всё дальше и дальше углублялся Фосетт в своих путешествиях, ведь, как известно всем местным племенам, там живут злобные духи, которые не только могут убить незванных гостей, но и не откажутся полакомиться их мясом.

Фосетт же, будучи достаточно консервативным для искателя подобного рода, уже будет ознакомлен и с теориями Джона Кливза Симмса-младшего, который выдвинет гипотезу, что полая Земля представляет собой наслоение нескольких полых оболочек, разделённых гигантскими толщами грунта. Кливз хотел даже совершить путешествие к Северному полюсу, на котором предполагал наличие входа внутрь полой Земли. Путешествие это остановит президент соединённых штатов Эндрю Джексон, однако после смерти Джона уже его сын выдвинет смелую и крайне безумную гипотезу, что внутри Земли тоже могут жить определённые расы и народы, в том числе десять потеряных колен израилевых, чьи потомки удивительным образом « выпали" из истории человечества и до сих пор не были найдены подтверждения тому, что хотя бы один народ произошёл именно от них. Последним историческим упоминанием о них среди людей будет факт попадания данных народов в ассирийский плен. Позже все эти потомки израильтян просто исчезнут с радаров истории.

И вот на календаре нашей истории уже 1925 год. Сан-Пауло. У всех отличное настроение и Фосетт, кажется, уже знает куда ему отправляться, чтобы добраться до заветного города Маноа. С ним, как и всегда, два верных товарища - сын и репортёр. Он пишет жене письмо, полное решимости и вдохновения: «Мы выходим, глубоко веря в успех… Чувствуем себя прекрасно» .

И вот перед нами тот, кто несколько раз был на волосок от смерти. Кто брёл по болотам, голодая. Кто потерял всех своих верных собак, умерших от нехватки пищи и сам, собственными руками, спас себе жизнь, однажды застрелив похожего на оленя зверя. Экспедиция Фосетта съела оленя с крайней голодной жадностью - прямо голыми руками, вместе с шерстью. Тот, кто ещё во время работы в Боливии умудрился выжить, после того, как потерял пятерых проводников из шести и, несмотря ни на что, до последних своих дней не терял надежду найти древнейшую из цивилизаций Земли. Ну или хотя бы то, что от неё осталось.

Начало последнего путешествия полковника было достаточно лёгким - они дошли до города Куяба, за которым, по рассчётам Перси, и должен был начинаться тот самый « затерянный мир» . До Куяба и снаряжения последней в своей жизни экспедиции полковник находился в постоянном восторге. По его собственным заверениям, он находил всё новые руины, скалы, испещрённые надписями на неизвестном языке, неизвестные науке каменные монументы. Но он также делал акцент и на местные воинственные дикие племена, живущие в ямах, пещерах и чуть ли не на деревьях.

После выхода из города Куяба связь с полковником оборвётся уже навсегда. Долго будут судить да рядить. Версий о судьбе путешественника будет множество - одни из них вполне логично будут основываться на том, что экспедиция потерпела неудачу и все её члены стали закуской для местных людоедов и были убиты в лесу, будут поступать сообщения о том, что Перси станет вождём местного племени, кто-то уже указывает на странную могилу, в которой якобы был похоронен полковник. Могилу вскроют, кости отправят в Англию и придут к выводу, что там был похоронен кто-то другой. Уже спустя определённое время будет распущен слух о том, что Фосетта, по всей видимости лишившегося рассудка, увидят где-то на обочине глухой дороги, затерянной в лесах. Один из путешественников позже отметит определённые сходства Фосетта с одной засушенных голов, находившейся у дикого местного племени, которое якобы убило путешественника за то, что его сын нарушил табу. Последним относительно достоверным заявлением станет комментарий вождя местного племени, который скажет, что довёл полковника до реки, и дальше он и его спутники направились куда-то на Восток. Проблемы в поисках также создаст сам Фосетт: «Если нам не удастся вернуться, я не хочу, чтобы из-за нас рисковали спасательные партии. Это слишком опасно. Если при всей моей опытности мы ничего не добьёмся, едва ли другим посчастливится больше нас. Вот одна из причин, почему я не указываю точно, куда мы идём». Впрочем, экспедиции всё равно будут снаряжаться. И всё будет происходить по описанному полковником сценарию: погибшие от укусов ядовитых змей, умершие от малярии учёные и авантюристы.

«Мы расположились лагерем на другой стороне реки, где нас посетили крокодил, ягуар, тапир… Однажды нам удалось подстрелить трёх обезьян, но бродивший поблизости ягуар унёс двух из них, и мы продолжали двигаться дальше, довольствуясь восемью орехами в день на каждого…»

Трудно? А вы чего хотели? Многие проживают свою жизнь, наблюдая ягуара исключительно в клетке зоопарка. Для нашего героя этот зверь был опасной частью будней. И многим из нас только во снах снится приключение, которое стало бытом для полковника, перешедшего грань реальности и навсегда растворившегося в мифе о себе. И о чём шумят джунгли после его смерти? Как вы считаете?

Одной из нераскрытых тайн истории исследования Южной Америки остается исчезновение экспедиции полковника Перси Фосетта в самом сердце джунглей Амазонки в 1925 году.

Работая с 1906 года на границе Бразилии и Боливии, полковник составлял карты местности для Королевского Географического общества Великобритании. В 1908 году работа была продолжена в Парагвае, а в 1910-1912 годах - на границе Перу и Бразилии. В те времена не существовало карт этих регионов. Из-за непроходимых джунглей и труднодоступных гор эти районы мало исследованы до сих пор.

Фосетт в своих докладах Географическому обществу сообщал о влажных лесах, родине малярии и экзотических болезней, кишащих дикими животными и жалящими насекомыми, а также жестокими племенами охотников за головами. Большую опасность представляли огромные анаконды, полковник лично убил змею длиной 9 метров и толщиной 20 сантиметров.

Фосетт был одержим идеей, что зеленый полог непроходимых лесов скрывает много тайн. По его мнению, там должны жить люди, потомки древних атлантов, которые спаслись после катастрофы и переселились на материк. Кроме того, исследователь считал, что условия во влажных джунглях таковы, что там вполне могли сохраниться животные мезозойского периода. В 1911 году исследователь прочитал лекцию в Лондоне в Королевском Географическом обществе. Публика была взволнована заявлением полковника, что цивилизованному человечеству практически ничего не известно о стране, лежащей в нескольких сотнях метров от берегов крупных рек Южной Америки. В своих экспедициях он не раз слышал легенды о лесных пигмеях, живущих на развалинах древних городов, о затерянных в джунглях серебряных рудниках. Фосетт, в частности, сообщил, что местные жители рассказывали об огромных следах каких-то зверей, оставленных на песке по берегам озер в Северной Боливии, и лично видел такие следы, зарисовка которых была представлена слушателям доклада. Эту интригующую лекцию удостоил своим посещением уже известный в то время писатель Артур Конан Дойл, которого рассказ полковника вдохновил на написание знаменитой книги «Затерянный мир».

В 1912 году Перси жил на востоке Бразилии среди необычного племени индейцев тапуйя. Последние имели, подобно европейцам, светлую кожу и маленькие руки и ноги. Исследователь считал их потомками более древней и великой цивилизации, возможно, Атлантиды. Черты лица этих людей были очень пропорциональны, а волосы имели пшеничный или рыжий цвет, что резко отличало их от остальных коренных жителей Южной Америки. Белокожие индейцы носили многочисленные украшения из золота, жадеита и изумрудов, а мастерство в работе с золотом и драгоценными камнями поразило англичанина.

Во время своих экспедиций Фосетт сделал множество удивительных открытий. Индейцы тапуйя показали ему пещеру с петроглифами на стенах, являющимися словами какого-то неизвестного языка. В пещере горел негаснущий холодный огонь. По словам индейцев, этот огонь освещал пещеру всегда. Подобный феномен исследователи находили в захоронениях Тибета и Индии. Тайна этого явления до сих пор не раскрыта. Но главным предметом поиска полковника всегда оставались затерянные города, о которых сообщали еще иезуитские миссионеры в 1700-х годах. Фосетту удалось войти в доверие к вождям некоторых индейских племен, и те поведали, что в районе Риу-Ксингу есть древний город великанов, расположенный на равнине, окруженной непроходимыми джунглями и горами. В городе есть ров, мощеные улицы и статуи. Городские стены охраняет свирепое племя индейцев суйяс. В окрестностях затерянного города обитают животные, напоминающие динозавров, и гигантские обезьяны ростом 2,5 метра. Один из индейских вождей показал Фосетту маленький и очень старый камень из того района. На нем был вырезан человек, одетый в сандалии и римскую тогу.

Фосетт нашел в Рио-де-Жанейро в одном из старинных документов, датированном 1753 годом, данные о большом древнем городе без жителей в районе джунглей, известном как Серра-до-Ронкадор вблизи Риу-Ксингу в северо-восточной Бразилии. Позднее один из собственников каучуковой плантации показал исследователю необычного каменного идола, при прикосновении к которому возникал электрический разряд. По мнению полковника, этот идол был связан с древними затерянными городами атлантов, которые он искал. Один из индейских вождей побывал в затерянном городе. Вот его рассказ:

«Нужно двигаться вверх по реке Ксингуатане, притоку Ксингу, до тех пор пока не встретите озеро, заросшее тростником, где обитают красивые болотные птицы с малиновыми хохолками. Посередине озера находится островок, на котором высятся большие квадратные плиты, положенные друг на друга. К островку через заросли тростника можно с трудом добраться на каноэ. На островке находится вход в тоннель протяженностью в десятки метров. Другой конец тоннеля выходит к стене, огораживающей древний город. В каменном городе есть здания, мощеные улицы, красивые площади и храмы, поросшие мхом. Статуи в натуральную величину изображают красивых мужчин и женщин, одетых в тоги. На стенах храмов начертаны слова на непонятном языке.

В городе обитают люди, очевидно, ничего общего не имеющие с его строителями. У них светлая кожа и странные красноватые глаза. Представители свирепого племени обладают очень слабым умственным развитием».

В последнюю экспедицию, возглавляемую Фосеттом, входили его сын Джек и друг сына Ральф Римелл, газетный фоторепортер. С его помощью полковник рассчитывал запечатлеть для истории будущие открытия. Работу носильщиков выполняли индейцы. Несмотря на то, что индейцы относились к Фосетту с уважением, ему не всегда удавалось найти проводников: аборигены не осмеливались посещать районы, которые хотел исследовать полковник, считая их обиталищем злых духов.

Путешественники выступили из Сан-Пауло в апреле 1925 года. В последнем письме жене полковник написал, что отправляется на поиски затерянного города, называемого Маноа. Сообщал, что по последней информации статуи в городе целиком вырезаны из кварца. В мае 1925 года пришла последняя весточка от путешественника. Больше его никто никогда не видел. Перси навсегда исчез в непроходимых джунглях Бразилии.

Многочисленные экспедиции, предпринятые за последние 75 лет, так и не смогли установить, что же случилось с Фосеттом. Многие участники этих поисковых партий умерли от малярии и укусов змей. Существует множество различных слухов о том, что индейцы, живущие в джунглях, держали старого англичанина в качестве узника, и о том, что якобы найдены кости путешественника. По другой версии, Фосетт и его спутники были убиты индейскими проводниками. Все эти предположения кажутся маловероятными. В 1949 году немецкий антрополог Д. Эрманн, путешествовавший по северо-востоку Бразилии, заявил, что видел у индейцев высушенную голову, имевшую сходство с Фосеттом. Люди племени рассказали, что англичанин был убит, так как защищал сына, нарушившего табу.

Загадка исчезновения полковника Фосетта продолжает будоражить умы людей во всем мире. В 1998 году журналист Бенедикт Аллен попытался раскрыть тайну, отправившись в джунгли с очередной экспедицией. Он заявил, что нашел кости английских путешественников, но это утверждение остается недоказанным. Но даже если останки Фосетта будут когда-нибудь найдены, древние города с их секретами по-прежнему остаются глубоко запрятанными в непроходимых лесах, дожидаясь своего часа.

“С той минуты всецело поручаем себя богам!” — так обрывается последнее, датированное 20 мая 1925 года, письмо Перси Гаррисона Фосетта, отправленное в цивилизованный мир. Он и его спутники навсегда растворились в амазонской сельве, которую красноречиво называли “зеленым адом”. Имя полковника хорошо знакомо тем, кто верит в таинственное и мечтает о встрече с неизведанным… Многие пытались найти хотя бы следы потерянной экспедиции полковника Фоссета, но все было тщетно…

Опытного топографа-путешественника, 19 лет проработавше­го в Южной Америке, манили за­терянные города, центры погре­бенных цивилизаций, поглощен­ные джунглями. Здесь реки кишат пираньями, электрическими угря­ми, подстерегают добычу кайма­ны и анаконды, а на суше полно ядовитых пауков и змей. Досажда­ли и дикие племена…

В одной из экспедиций 1911 года полковник наткнулся на племя индейцев, находившихся на весьма низком уровне развития. Тем не менее Фосетт нашел кон­такт с ними. Люди племени макоуби не советовали идти путеше­ственникам на север. По слухам, там жили еще более примитивные существа — каннибалы. «Попадете прямо в котел!” — пользуясь мими­кой и жестами, предупреждали белых новые друзья. Но те не по­слушались совета и наткнулись на “людей самого примитивного вида” — высоких, волосатых, со­вершенно голых, с очень длин­ными руками и скошенными к за­тылку лбами над выдающимися надбровными дугами. Громадные обезьяноподобные существа име­ли такой вид, словно они едва поднялись над уровнем животных. Одно из них приблизилось к пол­ковнику, откликнувшись на его свист. Животные оказались воин­ственно настроенными, но выст­рел в землю под ноги охладил их пыл.

В амазонской сельве бродят слухи о человекообразных суще­ствах , схожих с гималайским йети — снежным человеком. Но фор­мальная наука подняла на смех и сообщения Фосетта, и других ис­следователей, хотя этот обезья­ночеловек едва не превратился в музейный экспонат.

В джунглях близ границ Колум­бии и Венесуэлы швейцарский геолог Франсуа де Луа и его кол­леги в 1917 году увидели целую группу обезьянолюдей, которые пытались атаковать пришельцев, швыряя в них ветки. Вожак вел себя наиболее агрессивно, и все пули достались ему. Остальные убежали. Де Луа сфотографировал убитого самца и измерил его: дли­на составляла 1,57 метра. Как уве­рял геолог впоследствии, хвоста у него не было, во рту 32 зуба, как у человека и человекообраз­ных обезьян. С обезьяночеловека сняли шкуру, отпрепарировали череп. Но увы! В жарком климате тропиков шкура испортилась, а повар экспедиции хранил в чере­пе соль. Под ее действием череп распался. Тем временем ученые с пристрастием изучали фотогра­фию. Они обратили внимание и на длинную хватательную ступню, и на соотношение верхних и ниж­них конечностей. Словом, заключили эксперты, это не человеко­образный примат или обезьяноче­ловек , а всего лишь паукообраз­ная обезьяна-коата, правда, очень крупная.

Тем не менее ученые до сих пор скрещивают копья по поводу старой фотографии Франсуа де Луа. Скептики недоверчиво хмы­кают: то череп распался, то шкура испортилась… Но оптимисты ве­рят в существование, как они го­ворят, “реликтовых гоминоидов”, то есть ископаемых обезьянолю­дей, доживших до эры человека.

Одним из мест, где неодно­кратно наблюдали этих существ, был Кавказ. Показания дал подпол­ковник — невропатолог медицинс­кой службы Вазген Сергеевич Ка­рапетян спустя лишь 17 лет. В ок­тябре-декабре 1941 года предста­вители дагестанских властей по­просили его осмотреть пойманно­го в горах и доставленного в рай­центр человека, чтобы решить, не является ли этот незнакомец замаскированным диверсантом.

Военврач увидел человека мужс­кого пола, голого и босого, об­росшего коричневой шерстью. Шерсть напоминала медвежью. Ростом выше среднего, порядка 180 сантиметров, могучая грудная клетка, на руках очень толстые крепкие пальцы необычно боль­шого размера, взгляд — ничего не говорящий, тусклый, чисто живот­ный. Он реагировал мычанием на слова, не беря предложенной че­ловеческой пищи.

Военврач дал заключение, что это не маскирующийся человек, но “какой-то дикий”. Скептики недоверчивы… Ки­нодокумент, полученный в Се­верной Калифорнии? Чепуха! Оп­росные сведения? Бредни мало­образованных, мягко говоря, людей. Но среди них — английский топограф, швейцарский гео­лог, подполковник Советской Армии… Дал сведения в свое вре­мя и охотинспектор В.К. Леонть­ев, прекрасно знающий приро­ду и животный мир Дагестана. Его необыкновенная встреча с таин­ственным существом позволяет судить о полном сходстве с пой­манным СМЕРШем гоминоидом . Дагестанцы называют его каптаром.

В августе 1957 года, путеше­ствуя в одиночку, охотинспектор обнаружил в горах странные сле­ды. По своей форме они несколь­ко напоминали след медведя, но были и весьма существенные от­личия. Зверь шел только на нос­ках, а не опускался на всю ступ­ню, и по внутренней стороне сле­да можно было судить о наличии обособленного пальца или круп­ного когтя. Следы, однако, были так сильно деформированы в ре­зультате подтаивания снега, что многие детали совершенно не различались.

Леонтьеву довелось услышать и странный крик, не похожий на рев, рычание или звериный вой. Не мог так кричать и человек. Охотинспектор рассказывал: “Сидя у костра и оглядывая угрю­мые холодные утесы, я вдруг за­метил, что по снежному полю южного склона котловины продви­гается какое-то существо. Одного взгляда было достаточно, чтобы признать в нем каптара. Внешность его полностью соответствовала тем описаниям общего облика капта­ра, которые были получены от местных жителей. Каптар шел на ногах, не касаясь руками земли. Плечи были непропорционально широки. Все тело покрыто густы­ми волосами темно-бурого цвета. Ростом каптар был выше 2 метров. Я решил ранить каптара. С ране­ным каптаром я мог попытаться справиться”.

Итак, тогда все мог решить один удачный выстрел. Охотинс­пектор прицелился в ноги каптару и выстрелил из охотничьего ру­жья, но не причинил никакого вреда странному существу. Оно убежало и скрылось среди нагро­можденных глыб. Охотинспектору удалось лишь зарисовать и заме­рить следы, оставленные на по­верхности снежного поля. Он хо­рошо рассмотрел внешность кап­тара, которую потом подробно описал: непропорционально ши­рокие плечи, чрезмерно длинные руки, все тело покрыто волосами темно-бурого цвета. Лицо, как и все тело, покрыто волосами. Об­щий его облик — человекообраз­ный. В.К. Леонтьев подробно описал следы гоминоида . По его мнению, след имеет очень странную фор­му, наибольшая ширина ступни — 15 сантиметров, а длина — 20, Вне­шние концы его пальцев сильно вдавлены в снег, что создает впе­чатление существования на них каких-то крупных выпуклостей. Другое объяснение состоит в том, что каптар шел на подогнутых паль­цах, как бы цепляясь ими за снеж­ный покров. Все четыре пальца ступни не примыкали друг к дру­гу, как у людей, а, наоборот, были сильно раздвинуты. След каптара казался отпечатком не всей ступни, а только части ноги. В этом ничего странного охотинспектор не увидел. “Я осмотрел свои следы на крутом склоне снежного поля, — рассказал он, — и убедился, что, поднимаясь по этому склону, сту­пал не на всю ступню, а только на пальцы. Естественно, что точно так же шел и каптар”.

Отпечатки не имели сходства со следами известных инспектору животных. Крик каптара состоит из многократного повторения разных низких и высоких звуков, несколь­ко напоминающих звучание гро­мадной металлической струны. В крике каптара охотинспектору по­чудились какие-то тревожные и скорбные ноты.
При чтении показаний Леонть­ева заметно, что охотинспектор подвергался пристрастному “до­просу”, повторяясь в своих пока­заниях.

Каптар — снежный человек Глав­ного Кавказского хребта — несом­ненно, существует реально, счи­тал инспектор. Полноценное ре­шение проблемы снежного чело­века, по его мнению, могло быть достигнуто только в результате организации специальных научных экспедиций. Численность каптарав Дагестане, как он думал, весь­ма незначительна. Вероятно, кап­тар вымирает. Леонтьев был наме­рен поставить вопрос об органи­зации государственных заповед­ников в границах тех районов, где обитает (или предполагается, что может обитать) снежный человек. Организация подобных заповед­ников обусловила бы возможность детального изучения особеннос­тей биологии и условий обитания снежного человека. Одновремен­но с этим был бы разрешен и воп­рос сохранения снежного челове­ка, то есть создание таких усло­вий обитания, которые бы устра­нили возможность его полного вымирания.

Научное значение проблемы снежного человека трудно преуве­личить. Поэтому сохранение снеж­ного человека является вполне актуальной задачей. Она может и должна быть решена путем орга­низации заповедников для произ­водства в их границах специальных научных работ. Сегодняшний Да­гестан — не самое хорошее место для изучения проблемы. Возмож­ность решения задачи стремится к нулю, как, похоже, и сама чис­ленность каптара, йети Главного Кавказского хребта.

А вот что сообщает пресса на­ших дней: “Пекин. В Китае начи­нается новый этап охоты на неуло­вимого косматого дикого челове­ка, которого китайцы между со­бой прозвали “Большая нога” за огромные следы, оставляемые им на земле. Власти Шэньнунцзя, расположенного в центральной китайской провинции Хубэй, объявили за поимку легендарно­го получеловека-получудовища 500 тысяч юаней”. Итак, касса открыта. Охота на снежного человека вновь начина­ется…