Аристотель утверждает, что человек есть «политическое животное» (zoon politikon). С греческого это можно перевести - и это было отправным момен­том наших рассуждений (гл. I, с. 4) - и как «общественное животное». Тем не

ЧАСТЬ I. Институт политики

менее социальность человека должна пониматься как политическая социальность. Социальные животные существуют и помимо человека. Однако не все живот­ные социальны, и ни одно из них не ведет политической жизни. В то же время, хотя политическая жизнь свойственна только человеческому роду, она проявля­ется не во всех человеческих сообществах.

У животных, живущих стадами или стаями, существует общественная жизнь, хотя она никогда не бывает политической. Социальность является общим свой­ством лишь некоторых животных, но она присуща всем людям. Однако у людей она носит иной смысл, поскольку общество бывает, если можно так сказать, толь­ко социальным, но может быть также и политическим и гражданским, так как в самой природе людей заложено стремление (не эквивалентное инстинктивному автоматизму) жить в сообществах, в которых проводится различие между спра­ведливым и несправедливым. Точнее говоря, люди живут либо в сообществах, организованных как политическое общество, либо в дополитических общест­вах. Причем в условиях политических обществ они одновременно участвуют в объединениях других типов.

Прежде всего укажем разницу между людьми, живущими как «народ», как этнос, и теми, кто живет в полисах, политических обществах (koinonia politike). В Западной Европе, с ее холодным климатом, отмечает Аристотель, люди пре­исполнены мужества, но недостаточно наделены умом и способностями. Напро­тив, в Азии, где жаркий климат, люди обладают умом и отличаются способнос­тью к ремеслам, но им не хватает мужества. Одни эллины, и только они, в отли­чие от кельтов и персов, обладают в равной мере обоими этими качествами, по­этому их привилегией стал полис. Но для многих эллинов это пока лишь воз­можность, потому что нормой организации их жизни является «народ», а не го­род, и настоящего города-государства нет почти нигде, кроме Афин. Точнее, Афины были таковыми, так как Аристотель говорит об их деградации в резуль­тате развития товарного хозяйства, которое, будучи интернациональным, под­рывает автаркический идеал города-государства («Политика», книга седьмая, VII).

Помимо политических, существуют и другие типы объединений, соответст­вующие определенной функции, цели или особому типу деятельности, на осно­ве которых возникают разные виды содружеств (philia). Таковыми являются се­мья, образуемая союзом мужа и жены, поместье (oikos) 1 , где объединены жизнь и производственная деятельность и где господин командует рабами, а также эки­паж судна, полк, религиозное братство - все это частицы (или сферы) полити­ческого общества. Гражданское общество, когда оно реально существует, стоит выше этих типов объединений, причем в двух аспектах. Оно включает в себя все другие объединения и ставит перед собой не частную цель, связанную с «сию-минУгными интересами», а цель общую для всех. Она состоит не в воспитании детей, не в управлении oikos, не в морских путешествиях и не в ведении войн, а в удовлетворении общих интересов людей. Поскольку цель гражданского обще-

1 Напомним попутно, что слово «экология» происходит от греческих слов oikos, что означает дом, поместье, жилище, и logos. Поэтому экология - это наука о живых существах в окружающей среде, а экономика - это прежде всего наука об управлении поместьем.

Человек - политическое животное

ства самая возвышенная, именно в нем человек самореализуется и достигает вер­шины дцбродетели. Следовательно, город-государство отвечает природе чело­века, потому что самая высокая цель живого существа - это цель, соответству­ющая его природе. Превосходство гражданского общества над другими форма­ми сообществ ставит политическую науку на место архитектонической дисцип­лины в ряду неспекулятивных дисциплин. Показательным признаком полити­ческой социальности человека является присущая ему способность владеть язы­ком, что свойственно одним лишь людям, потому что они не только умеют об­щаться, пользоваться произвольными знаками, но и разговаривают друг с дру­гом, осмысливают, что справедливо и что несправедливо; именно город, граж­данское общество являются тем местом, где устанавливается различие между справедливым и несправедливым (здесь уместно провести сравнение с опреде­лением политики у Карла Шмитта как разделения на друзей и врагов, см. с. 60). Таким образом, человек есть политическое животное в том смысле, что он социальное животное, а также в том смысле, что только он способен жить в «граж­данском обществе». Как бы оно ни называлось - ассоциация или общество, речь идет об объединении людей, основанном не на соглашении или сговоре. И хотя определенные отношения между гражданами иногда весьма трудно интерпре­тировать, можно отметить, что в отличие от неравноправных и асимметричных отношений, осуществляемых в пользу одной из сторон (в пользу господина, но не раба, например, в oikos, или в пользу родителей, а не детей в семье), полити­ческая власть применяется к свободным и равным людям (точнее, считающим­ся таковыми) и приносит им взаимную выгоду («Политика», книга третья, VII). (Это рассуждение позволяет причислить Аристотеля к теоретикам равенства перед законом, см. гл. IX, с. 270.) Соотносимость города-государства с природой не означает, что любое объединение - даже со своими политическими руководи­телями и вождями -является в полной мере политическим полисом, ведь необ­ходимо, чтобы он обеспечивал благосостояние граждан и делал их счастливыми. Следовательно, в существовании гражданского общества нет автоматизма: со­ответствие с природой реализуется не всегда, развитие этого соответствия мо­жет быть остановлено, деформировано. «Природа» любого индивида составляет его сущность, которая реализуется лишь при определенных условиях: полити­ческое объединение и хронологически и реально появляется позже семьи и поз­же селения и может не институционализироваться, однако по своей сущности оно им предшествует. Естественная социальность человека неизбежно приво­дит его к политическому обществу. Поэтому утверждение естественности поли­са не следует понимать как утверждение его безусловной универсальности - здесь речь идет скорее о том, что его характер не является ни искусственным, ни дого­ворным. Это означает, что город может быть чем-то естественным и в то же вре­мя ре"зультатом деятельности законодателя-основателя. Иначе говоря, «искус­ственность» города-государства продолжает или имитирует природу, но никак не является чем-то произвольным 1 .

1 Хотя рабство естественно, это не означает, что все рабы являются таковыми от природы.

ЧАСТЬ I. Институт политики

«Природа» у Аристотеля не является одним из проявлений «идеи» у Платона: город не есть неизменная, вечная вещь в себе - как идея справедливого города-государства у Платона. Аристотель считает, например, что каждый полис обла­дает наилучшим для него устройством. Мир, где живут люди, не иллюзия, кото­рой следует опасаться, а проявление непосредственной человеческой деятель­ности, в то же время осторожность является достоинством, позволяющим при­способляться к обстоятельствам, не впадая при этом в релятивизм, поскольку природа (человека, города-государства) выступает в качестве нормы в той мере, в какой живые существа стремятся к свойственным им целям, встречая и пре­одолевая препятствия, которые они могут преодолеть. Следовательно, челове­ческий город не есть случайность, противоречащая человечности человека - это возможное место его реализации.

Признание политики неотъемлемой частью человеческой жизни -- идея, уходящая корнями глубоко в историю. Еще античные мыслители задавались вопросами о природе политической жизни. Так, Аристотель доказывал, что заниматься политикой человека побуждает его собственная природа: «Государство принадлежит тому, что существует по природе... и человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств, живет вне государства, -- либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек»12. Согласно Аристотелю, государственная форма политики вырастает естественно: объединение людей принимают сначала форму семьи, затем поселения; затем объединение поселений превращаются в полис -- государство.

Итак, к занятию политикой человека подталкивает его природный инстинкт. Поэтому логично, что Аристотель называет человека политическим животным -- Zoon politikon, не в коей мере те придавая этому словосочетанию обидного смысла. Ведь в самой нашей психологии заложены такие естественные потребности как потребность властвовать и подчиняться. Во второй части учебника мы рассмотрим, как эти человеческие потребности проявляются в российской политической действительности (см. гл. 9). Последующая история политической мысли обогатила наши представления о политике как о театре действия разнообразных человеческих потребностей -- как приобретенных, так и врожденных: благородство и жадность, любовь и ненависть, стремление к доминированию и солидарность, потребность в свободе и желание быть частью группы.

Признание важности изучения психологии как движущей силы политического поведения в наши дни получило уже не только общефилософскую, но и конкретно-научную форму. Именно политическая психология во второй половине XX в. приступила к исследованию тех психологических факторов, которые мотивируют включение человека в политику и участие в различных ее формах. Психологическая наука, используемая для понимания политических феноменов, диктует и свой подход к исследованию, свой угол зрения на человеческое измерение политики.

Прежде всего, внимание политических психологов еще в XIX в. привлекли массовые стихийные формы политического поведения -- стихийные бунты, демонстрации, паника, поведение толпы. Начиная с работ французского исследователя Гюстава Лебона13, политическая психология занимается поиском движущих сил таких типов политического действия и находит их преимущественно в иррациональных, т.е. бессознательных, структурах психики человека. Среди отечественных психологов этой проблемой особо интересовался В.М. Бехтерев, предложивший объяснение воздействия толпы на личность через механизмы внушения и образования не только индивидуальных, но и коллективных рефлексов14.

Современная политическая жизнь дает немало примеров того, как иррациональные психологические механизмы воздействуют на ход политического процесса. Наверное, одним из наиболее ярких примеров является необъяснимое, на первый взгляд, поведение депутатов парламента на своих заседаниях. Многие их решения продиктованы не столько рациональным расчетом, личными или групповыми интересами, сколько взаимным «заражением» в ходе дискуссии.

Так, в сентябре 1995 г. Дума принимает резолюцию по боснийскому конфликту, содержащую требование односторонних действий со стороны России, хотя парламентарии прекрасно понимают, что ни президент, ни МИД, ни другие государственные ведомства не смогут его выполнить: сам ход обсуждения подталкивает депутатов к принятию более рискованных решений, чем те, которые были бы приняты в тиши их кабинетов. В феврале 1999 г. в такую же психологическую ловушку попадает уже Совет Федерации, когда ратифицирует Договор о дружбе между Россией и Украиной. Создается впечатление, что подлинные национальные интересы отступают перед гораздо более приземленными, но вполне реальными личными амбициями, групповыми интересами. На ход голосования оказывает влияние сиюминутное присутствие в зале группы людей, имеющих общие интересы. В психологии такой феномен получил название groupthink -- групповое мышление, при котором уже само наличие группы способствует принятию большего рискованного решения.

Парламентарии (не только в современной России, но и в других странах) нередко демонстрируют своеобразное политическое поведение: выяснение отношений в политике с помощью кулаков, взаимных оскорблений и других действий, диктуемых исключительно эмоциями. Не случайно еще Г. Лебон15 выделил парламентские собрания как особый вид толпы, подчиняющийся тем законам массового поведения, которые свойственны большим социальным группам -- в отличие от малых групп и индивидов.

Не следует думать, что наличие контактов в группе других людей всегда способствует некоторому «озверению», как это кажется на первый взгляд. Присутствие других людей, их взаимное внушение, «заряжение», идентификация могут приводить в политике к самым разнообразным эффектам. Так, энтузиазм и сплоченность участников массовых выступлений обусловил успех многих национально-освободительных движений; демократические преобразования стали возможны в годы перестройки в немалой степени благодаря массовым выступлениям самых разных людей, объединившихся и отождествивших себя с идеей демократии. Важно подчеркнуть, что мотивы участия людей в массовых формах политического поведения не только диктуются их рациональными интересами, расчетом, но и эмоциями, они часто не вполне осознаны и в наибольшей степени воздействуют на личность в присутствии других людей во время стихийных политических действий.

Сказанное не означает, что политическую психологию интересуют лишь бессознательные проявления человеческой психики. Ряд разделов этой дисциплины специально посвящены изучению политики как организованной деятельности, где рациональные интересы, осознанные цели претворяются в те или иные политические действия.

К числу первых современных концепций, рассматривающих человека как компонент политической системы, относится концепция «политической поддержки», предложенная американскими политологами Д. Истоном и Дж. Деннисом (см. гл. 2). Их интерес к человеческому компоненту политики был вызван новыми процессами, в частности необходимостью политической мобилизации населения, ранее не участвовавшего в политике. Процессы, происходящие в настоящее время в России, при всем своеобразии также вписываются в мировой контекст и требуют от граждан их включения в изменившийся политический процесс путем исполнения ролей, которые они ранее не исполняли. Отсюда следует задача рационального включения граждан и в избирательную систему, усвоение ими демократических норм.

Одна из наиболее перспективных концепций в современной политической психологии исследует процесс принятия политических решений как во внутренней, так и во внешней политике. На основе экспериментов, эмпирических исследований и теоретических разработок политические психологи предлагают конкретные технологии эффективного политического управления, достижения поставленных политическим руководством целей. Правда, следует заметить, что какими бы совершенными не были научные разработки, чисто рациональные расчеты не дают 100%-ного успеха. Высказывание одного известного российского политика «хотели как лучше, а вышло как всегда» звучит как формула соотношения рациональных и иррациональных факторов, воздействующих на политический процесс.

Для политической психологии в равной степени важны оба ряда феноменов: и осознанное политическое участие граждан, рациональная постановка ими политических целей, и проявление иррациональных импульсов, неосознанная политическая активность. Чтобы более предметно представить себе, чем занимается политическая психология, рассмотрим некоторые политические феномены, которые привлекают особенно пристальное внимание исследователей.

Психологические феномены в политическом процессе

Откроем свежую газету или включим программу телевизионных новостей. О чем в первую очередь сообщают нам информационные агентства? Атака террористов на Нью-Йорк и Вашингтон, паника на валютных биржах, очередные взрывы в Чечне, сообщения о принятых правительством решениях, скандал, затрагивающий ту или иную партию или конкретного политика. Что в этих текущих политических событиях определено объективными политическими или экономическими законами, а что -- результат усилий конкретных людей или партий? Провести границу между этими двумя рядами факторов очень нелегко. Однако сегодня уже ни у кого из серьезных политологов и политиков не вызывает сомнения тот факт, что психологический компонент происходящих событий необходимо специально выделять, изучать и учитывать при принятии решений.

Однако есть некоторые политические феномены, в которых присутствие психологических факторов является особенно рельефным. Одним из таких феноменов является национализм. Убеждение в безусловном превосходстве своего народа над другими невозможно обосновать никакими рациональными мотивами.

Психология национализма изучается достаточно давно. Политические психологи, начиная с известной работы Т. Адорно и его соавторов16 установили, что националистические установки являются составляющей более общего психологического феномена, названного ими «авторитарной личностью». Они показали, что это явление не только имеет социальные корни, но и подчиняется определенным психологическим закономерностям, в частности существует зависимость между типом воспитания в семье и проявлениями авторитарности.

Одно из ежегодных собраний Международного общества политических психологов (ISPP) выбрало для обсуждения тему авторитаризма и национализма уже применительно к 90-м гг. Одним из главных итогов этого обсуждения был вывод о том, что политики, стремящиеся найти выход из замкнутого круга этнических конфликтов, военных столкновений и нетерпимости в отношении другого народа, не могут оперировать только объективными политическими инструментами и не учитывать, как один народ в данный момент воспринимает другой и как это сиюминутное восприятие накладывается на традицию политической культуры.

Другой проблемой, которую пытаются решить современные политические психологи является насилие и агрессия в политике. Появилась отрасль знаний -- вайоленсология (от англ. violence -- насилие), которая изучает природу человеческой агрессивности вообще и ее политические проявления в частности.

Среди ученых нет единодушия в понимании природы насилия в человеческом обществе. Одни авторы убеждены в том, что агрессия -- это естественная реакция индивида на фрустрацию, необходима человеку, чтобы выжить. Следовательно, избежать ее нельзя, хотя можно найти безопасные для самого человека и его окружающих способы снижения агрессии (например, спорт). Другие авторы делают акцент на роли воспитания в проявлении насилия и агрессии. Так уже в 70-е гг. появились исследования, показавшие связь между засилием сцен жестокости, в кино и на телевидении -- и увеличением детско-юношеской преступности. Психологи и педагоги забили тревогу, доказывая, что увиденные на экране сцены насилия оказывают провоцирующее действие на формирующуюся личность, которая еще не обладает устойчивой системой жизненных ориентиров.

В политических процессах встречаются самые разные формы насилия. Существует государственное насилие в отношении тех граждан, которые не выполняют правовых норм, -- такое насилие узаконено, как и насилие в ответ на агрессию одного государства в адрес другого. Сейчас, после нападений террористов в Нью-Йорке и Вашингтоне, никто не оспаривает права США на нанесение ответного удара. Вопрос только в том, что эффективность применения насилия как средства борьбы с насилием весьма спорна. Корни терроризма лежат глубоко в политических, религиозных и культурных проблемах, не разрешимых с помощью даже узаконенного насилия. Международное право признает правомерность использования силы, в том числе и военной, для защиты территориальной целостности страны. Закон признает и право индивида на применение насилия в рамках «достаточной самообороны».

Однако следует со всей определенностью сказать, что люди, применявшие даже узаконенное насилие, не говоря уже о тех, кто стал жертвой насилия во время войн, вооруженных конфликтов и периодов криминального разгула, испытывают серьезные психологические трансформации, меняющие их отношение к самим себе и другим людям.

Американские солдаты, прошедшие войну во Вьетнаме, как и советские солдаты, воевавшие в Афганистане, а затем и российские, воевавшие в Чечне, прошли испытания жестокостью, не получившей достаточной нравственной легитимизации со стороны общества. Эти люди сами не могут адаптироваться к мирной реальности: они нуждаются в помощи профессиональных психологов, которые способствовали бы их психологической реабилитации. Общество, не осознающее этого, рискует получить взрыв насилия, становящегося нормой повседневной жизни.

Политический конформизм -- явление, заслужившее особое внимание со стороны политических психологов. Если человек идет голосовать на выборы не в силу собственной убежденности в достоинствах того или иного кандидата, а потому, что так проголосовал его знакомый или родственник, то это является проявлением политического конформизма. Конформизм определяется в социальной психологии как поведение индивида в ситуации психологического давления на него группы, которое не всегда им осознается.

Исследования проблемы политического конформизма показали, что конформизм расцветает при определенных объективных и субъективных условиях. Например, если выборы проходят под дулами автоматов, то трудно рассчитывать на то, что волеизъявление будет свободным. Хорошо известно, что выборы в нашей стране в последние предперестроечные годы проходили не в условиях репрессий, тем не менее в силу политического конформизма свыше 90% избирателей отдали свои голоса за практически безальтернативного кандидата.

Проявления политического конформизма встречаются в политической жизни партий и организаций, движений и групп в той или иной степени оказывающих давление на своих членов. Авторитаризм, несомненно, способствует развитию политического конформизма, между тем, как демократия -- способствует тому, что личность вырабатывает независимое мнение по политическим вопросам и не боится высказать свое несогласие с группой. Однако при всем различии политических режимов, которых придерживаются политические организации, конформизм встречается и в самых демократических и прогрессивных.

Остановимся еще на одном политико-психологическом феномене из области международной политики -- восприятие партнерами друг друга. Американский политический психолог Роберт Джарвис показал в своих работах, что многие национальные лидеры не замечают угрозу своей стране на международной арене в силу того, что их внимание сфокусировано на проблемах внутриполитической борьбы17.

Другой причиной неверного восприятия своих международных партнеров и последующих ошибок политиков является использование искажающих их образ стереотипов, действие которых усиливается состоянием стресса. Руководители государства должны быстро отреагировать на ситуацию, усиливающую стресс. Одним из классических примеров является Кубинский кризис, в ходе которого Дж. Кеннеди и Н. Хрущев чуть не довели дело до мировой войны. Причиной их прямой конфронтации были неверные представления о возможных действиях друг друга. Риск был усилен феноменом группового мышления: советники каждого лидера (руководителя по отдельности) давали осторожные рекомендации, однако, собранные в группу, они пришли к гораздо более рискованным выводам 18.

Неверно воспринимать друг друга могут не только профессиональные политики, но и политические блоки, регионы и даже целые народы -- они могут не видеть реальной международной опасности и, напротив, видеть ее там, где ее не существует. Так, опросы общественного мнения, проведенные в Чешской республике летом 1995 г. показали, что почти 1/3 населения этой страны считает угрозу вторжения со стороны России реальной, хотя для этого не было никаких объективных предпосылок. Политический имидж как государства, так и его лидеров могут отвечать реальности или быть иллюзорными. Проблема заключается в том, что они серьезно влияют на политическое поведение и становятся неотъемлемой частью политического процесса в современном мире.

Перечисленные выше проблемы входят в предмет современной политической психологии наряду со многими другими, которые будут рассмотрены в данном учебнике.

Напомним, что Аристотель называл человека «политическим животным», подчеркивая тем самым наличие в человеке двух начал: животного (биологического) и политического (социаль­ного). Проблема же заключается в том, какое из этих начал яв­ляется доминирующим, определяющим в формировании способностей, чувств, поведения, действий человека и каким образом осуществляется взаимосвязь биологического и соци

ального в человеке. Основные этапы и формы процесса познания.

Большинство философских систем, сложившихся в новое время, выделяли два основных этапа: чувственное и рациональное поз­нание. Их роль и значение в процессе познания определялись в зависимости от позиции того или иного философа. Рационалисты, например Декарт, Спиноза, Лейбниц, Кант и Гегель, были склон­ны приписывать решающее значение рациональному познанию, не отрицая значения чувственного познания в качестве механиз­ма связи разума с материальным миром. Сторонники эмпириз­ма, напротив, признавали чувственное восприятие главным и даже единственным источником наших знаний. В интеллекте нет ничего такого, утверждал Гоббс, чего бы не было в чувственном восприя­тии. И эту мысль в еще более резкой форме повторял Локк. Если все знания, размышляли рационалисты, формируются лишь на основе чувственного восприятия с помощью особых правил или принципов, то откуда берутся сами эти правила или принципы, ведь их нельзя воспринять с помощью органов чувств.

Рационалисты XVII и XVIII веков отвечали на эти вопросы так: в человеческой душе помимо разумного начала су­ществует еще начало эмоциональное и волевое. Эмоции, которые называли также аффектами, или «страстями души»: гнев, радость, тоска, веселье, любовь, ненависть, симпатии и антипатии и т. д., могут заставлять человека сознательно или бессознательно отка­заться от разумных доказательств, от требований логики рассуж­дений и привести к искажению истины в угоду чувству, подчи­нить разум «страстям души». Воля в зависимости от поставленных целей может содействовать разуму и рациональным дейст­виям, но может вступить с ним и в конфликт, и это создает возможность нерациональных действий и поступков.

Понятие «общество» и «социальные отношения». Общество как система социальных отношений.

Маркс выделяет важнейший специфический признак об­щества и вместе с тем то, что делает общество системой, связывает индивидов и их разрозненные действия в единое, хотя и внутренне расчлененное целое. Обнаружение и анализ таких связей - об­щественных отношений - величайшая заслуга К. Маркса, важный элемент его философской концепции.

Общественные отношения неотделимы от деятельности. Они не существуют сами по себе, в отрыве от последней, а составляют ее общественную форму.

Существуя как форма деятельности людей, общественные отношения имеют над личностный, надындивидуальный характер. Деятельность и общественные отношения формируют человека как существо общественное, социальное. Социализация человека происходит но мере того, как социальность активно осваивается им, переводится в его внутренний мир, становится общей схемой действия, заданной ему обществом и пропущенной через его индивидуальный опыт. Формирование человека как об­щественного существа есть одновременно становление его как личности.

Таким образом, общественные отношения связывают индивида с социальной группой, с обществом. И тем самым они являются средством включения индивида в общественную практику, в со­циальность.

Занимаясь определенным видом деятельности, человек производит продукт не для собственного потребления или, во вся­ком случае, не только для этого. Созданная им потребительная стоимость, обладая вещественной природой, способна отделяться от своего творца, переходить к другим людям, которые могут потреблять ее непосредственно.

Использование орудий труда связано с освоением накопленного обществом опыта по их применению. Знания не передаются по наследству. Будучи продуктом общества, они сами являются своеобразными общественными «генами».

В формах общественных отношений осуществляется вся дея­тельность больших общественных групп: экономическая, полити­ческая, правовая, моральная. Сложившиеся в обществе отношения превращаются в своеобразные алгоритмы деятельности социаль­ных групп.

Глобальные проблемы, причины их возникновения и основные признаки.

Они порождены стихийностью и неравномерностью общественного раз­вития, анархией производства при капитализме, присущими ему антагонистическими противоречиями, наследием колониализма и неравноправными экономическими отношениями между империа­листическими и развивающимися странами, погоней транснацио­нальных корпораций за прибылью и текущими выгодами в ущерб долговременным интересам всего общества.

Глобальные проблемы нашей эпохи - закономерное следствие всей современной глобальной ситуации, сложившейся на земном шаре в последней трети XX века. Для правильного понимания происхождения, сущности и возможности их решения необходи­мо видеть в них результат предшествовавшего всемирно-исто­рического процесса во всей его объективной противоречивости

Будучи результатом (а не просто суммой) предшествовавшего общественного развития чело­вечества, глобальные проблемы выступают как специфическое порождение именно современной эпохи, как следствие крайне обострившейся неравномерности социально-экономического, по­литического, научно-технического, демографического, экологиче­ского и культурного развития в условиях совершенно новой, свое­образной исторической ситуации.

Речь идет не только и даже не столько о неравномерности развития отдельных стран, но и о неравномерности развития различных сфер жизни и деятельности внутри этих стран, не­равномерности в развитии различных сторон жизнедеятельности человека, который в условиях своей жизни, в своем поведении и сознании может, образно говоря, одновременно пребывать в раз­ных исторических эпохах, разделенных между собой десятиле­тиями и столетиями.

Глобальные проблемы современности порождены в конечном счете именно всепроникающей неравномерностью развития ми­ровой цивилизации, когда технологическое могущество человече­ства неизмеримо превзошло достигнутый им уровень обществен­ной организации, политическое мышление явно отстало от поли­тической действительности, а побудительные мотивы деятельно­сти преобладающей массы людей и их нравственные ценности весьма далеки от социального, экологического и демографиче­ского императивов эпохи. Истина и заблуждения. Достоверность знания. Критерии истины.

Мы признаем в ка­честве фундаментальных положений теории познания следующие тезисы: 1) объективный мир, отражаемый в знании, постоянно изменяется и развивается; 2) практика, на основе которой осу­ществляется познание, и все задействованные в ней познаватель­ные средства изменяются и развиваются; 3) знания, вырастающие на основе практики и проверяемые ею, постоянно изменяются и развиваются, и, следовательно, в процессе постоянных изменении и развития находится и объективная истина.

Все развитие человеческого познания, в том числе и науки, есть постоянная смена одних относительных истин другими, бо­лее полно и точно выражающими объективную истину

3.3. «Политическое животное» как вид

Человек как компонент политики

Признание политики неотъемлемой частью человеческой жизни - идея, уходящая корнями глубоко в историю. Еще античные мыслители задавались вопросами о природе политической жизни. Так, Аристотель доказывал, что заниматься политикой человека побуждает его собственная природа: «Государство принадлежит тому, что существует по природе... и человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств, живет вне государства, - либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек»*. Согласно Аристотелю, государственная форма политики вырастает естественно: объединение людей принимают сначала форму семьи, затем поселения; затем объединение поселений превращаются в полис - государство.

* Аристотель. Политика. М.: Мысль, 1997. 1253 а.

Итак, к занятию политикой человека подталкивает его природный инстинкт. Поэтому логично, что Аристотель называет человека политическим животным - Zoon politikon , не в коей мере не придавая этому словосочетанию обидного смысла. Ведь в самой нашей психологии заложены такие естественные потребности как потребность властвовать и подчиняться. Во второй части учебника мы рассмотрим, как эти человеческие потребности проявляются в российской политической действительности (см. гл. 9).

Последующая история политической мысли обогатила наши представления о политике как о театре действия разнообразных человеческих потребностей - как приобретенных, так и врожденных: благородство и жадность, любовь и ненависть, стремление к доминированию и солидарность, потребность в свободе и желание быть частью группы.

Признание важности изучения психологии как движущей силы политического поведения в наши дни получило уже не только общефилософскую, но и конкретно-научную форму. Именно политическая психология во второй половине XX в. приступила к исследованию тех психологических факторов, которые мотивируют включение человека в политику и участие в различных ее формах. Психологическая наука, используемая для понимания политических феноменов, диктует и свой подход к исследованию, свой угол зрения на человеческое измерение политики.

Прежде всего, внимание политических психологов еще в XIX в. привлекли массовые стихийные формы политического поведения - стихийные бунты, демонстрации, паника, поведение толпы. Начиная с работ французского исследователя Гюстава Лебона*, политическая психология занимается поиском движущих сил таких типов политического действия и находит их преимущественно в иррациональных, т.е. бессознательных, структурах психики человека. Среди отечественных психологов этой проблемой особо интересовался В.М. Бехтерев, предложивший объяснение воздействия толпы на личность через механизмы внушения и образования не только индивидуальных, но и коллективных рефлексов** .

** Бехтерев. В.М. Коллективная рефлексология. М: Наука, 1999; Бехтерев В.М. Внушение и его роль в общественной жизни., СПб.: Алетея, 1999.

Современная политическая жизнь дает немало примеров того, как иррациональные психологические механизмы воздействуют на ход политического процесса. Наверное, одним из наиболее ярких примеров является необъяснимое, на первый взгляд, поведение депутатов парламента на своих заседаниях. Многие их решения продиктованы не столько рациональным расчетом, личными или групповыми интересами, сколько взаимным «заражением» в ходе дискуссии.

Так, в сентябре 1995; г. Дума принимает резолюцию по боснийскому конфликту, содержащую требование односторонних действий со стороны России, хотя парламентарии прекрасно понимают, что ни президент, ни МИД, ни другие государственные ведомства не смогут его выполнить: сам ход обсуждения подталкивает депутатов к принятию более рискованных решений, чем те, которые были бы приняты в тиши их кабинетов. В феврале 1999 г. в такую же психологическую ловушку попадает уже Совет Федерации, когда ратифицирует Договор о дружбе между Россией и Украиной. Создается впечатление, что подлинные национальные интересы отступают перед гораздо более приземленными, но вполне реальными личными амбициями, групповыми интересами. На ход голосования оказывает влияние сиюминутное присутствие в зале группы людей, имеющих общие интересы. В психологии такой феномен получил название groupthink - групповое мышление, при котором уже само наличие группы способствует принятию большего рискованного решения.

Парламентарии (не только в современной России, но и в других странах) нередко демонстрируют своеобразное политическое поведение: выяснение отношений в политике с помощью кулаков, взаимных оскорблений и других действий, диктуемых исключительно эмоциями. Не случайно еще Г. Лебон* выделил парламентские собрания как особый вид толпы, подчиняющийся тем законам массового поведения, которые свойственны большим социальным группам - в отличие от малых групп и индивидов.

* Лебон Г. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995.

Не следует думать, что наличие контактов в группе других людей всегда способствует некоторому «озверению», как это кажется на первый взгляд. Присутствие других людей, их взаимное внушение, «заряжение», идентификация могут приводить в политике к самым разнообразным эффектам. Так, энтузиазм и сплоченность участников массовых выступлений обусловил успех многих национально-освободительных движений; демократические преобразования стали возможны в годы перестройки в немалой степени благодаря массовым выступлениям самых разных людей, объединившихся и отождествивших себя с идеей демократии. Важно подчеркнуть, что мотивы участия людей в массовых формах политического поведения не только диктуются их рациональными интересами, расчетом, но и эмоциями, они часто не вполне осознаны и в наибольшей степени воздействуют на личность в присутствии других людей во время стихийных политических действий.

Сказанное не означает, что политическую психологию интересуют лишь бессознательные проявления человеческой психики. Ряд разделов этой дисциплины специально посвящены изучению политики как организованной деятельности, где рациональные интересы, осознанные цели претворяются в те или иные политические действия.

К числу первых современных концепций, рассматривающих человека как компонент политической системы, относится концепция «политической поддержки», предложенная американскими политологами Д. Истоном и Дж. Деннисом (см. гл. 2). Их интерес к человеческому компоненту политики был вызван новыми процессами, в частности необходимостью политической мобилизации населения, ранее не участвовавшего в политике. Процессы, происходящие в настоящее время в России, при всем своеобразии также вписываются в мировой контекст и требуют от граждан их включения в изменившийся политический процесс путем исполнения ролей, которые они ранее не исполняли. Отсюда следует задача рационального включения граждан и в избирательную систему, усвоение ими демократических норм.

Одна из наиболее перспективных концепций в современной политической психологии исследует процесс принятия политических решений как во внутренней, так и во внешней политике. На основе экспериментов, эмпирических исследований и теоретических разработок политические психологи предлагают конкретные технологии эффективного политического управления, достижения поставленных политическим руководством целей. Правда, следует заметить, что какими бы совершенными не были научные разработки, чисто рациональные расчеты не дают 100%-ного успеха. Высказывание одного известного российского политика «хотели как лучше, а вышло как всегда» звучит как формула соотношения рациональных и иррациональных факторов, воздействующих на политический процесс.

Для политической психологии в равной степени важны оба ряда феноменов: и осознанное политическое участие граждан, рациональная постановка ими политических целей, и проявление иррациональных импульсов, неосознанная политическая активность. Чтобы более предметно представить себе, чем занимается политическая психология, рассмотрим некоторые политические феномены, которые привлекают особенно пристальное внимание исследователей.

Психологические феномены в политическом процессе

Откроем свежую газету или включим программу телевизионных новостей. О чем в первую очередь сообщают нам информационные агентства? Атака террористов на Нью-Йорк и Вашингтон, паника на валютных биржах, очередные взрывы в Чечне, сообщения о принятых правительством решениях, скандал, затрагивающий ту или иную партию или конкретного политика. Что в этих текущих политических событиях определено объективными политическими или экономическими законами, а что - результат усилий конкретных людей или партий? Провести границу между этими двумя рядами факторов очень нелегко. Однако сегодня уже ни у кого из серьезных политологов и политиков не вызывает сомнения тот факт, что психологический компонент происходящих событий необходимо специально выделять, изучать и учитывать при принятии решений.

Однако есть некоторые политические феномены, в которых присутствие психологических факторов является особенно рельефным. Одним из таких феноменов является национализм. Убеждение в безусловном превосходстве своего народа над другими невозможно обосновать никакими рациональными мотивами.

Психология национализма изучается достаточно давно. Политические психологи, начиная с известной работы Т. Адорно и его соавторов* установили, что националистические установки являются составляющей более общего психологического феномена, названного ими «авторитарной личностью». Они показали, что это явление не только имеет социальные корни, но и подчиняется определенным психологическим закономерностям, в частности существует зависимость между типом воспитания в семье и проявлениями авторитарности.

Одно из ежегодных собраний Международного общества политических психологов (ISPP ) выбрало для обсуждения тему авторитаризма и национализма уже применительно к 90-м гг. Одним из главных итогов этого обсуждения был вывод о том, что политики, стремящиеся найти выход из замкнутого круга этнических конфликтов, военных столкновений и нетерпимости в отношении другого народа, не могут оперировать только объективными политическими инструментами и не учитывать, как один народ в данный момент воспринимает другой и как это сиюминутное восприятие накладывается на традицию политической культуры.

Другой проблемой, которую пытаются решить современные политические психологи является насилие и агрессия в политике. Появилась отрасль знаний - вайоленсология (от англ. violence - насилие), которая изучает природу человеческой агрессивности вообще и ее политические проявления в частности.

Среди ученых нет единодушия в понимании природы насилия в человеческом обществе. Одни авторы убеждены в том, что агрессия - это естественная реакция индивида на фрустрацию, необходима человеку, чтобы выжить. Следовательно, избежать ее нельзя, хотя можно найти безопасные для самого человека и его окружающих способы снижения агрессии (например, спорт). Другие авторы делают акцент на роли воспитания в проявлении насилия и агрессии. Так уже в 70-е гг. появились исследования, показавшие связь между засилием сцен жестокости, в кино и на телевидении - и увеличением детско-юношеской преступности. Психологи и педагоги забили тревогу, доказывая, что увиденные на экране сцены насилия оказывают провоцирующее действие на формирующуюся личность, которая еще не обладает устойчивой системой жизненных ориентиров.

В политических процессах встречаются самые разные формы насилия. Существует государственное насилие в отношении тех граждан, которые не выполняют правовых норм, - такое насилие узаконено, как и насилие в ответ на агрессию одного государства в адрес другого. Сейчас, после нападений террористов в Нью-Йорке и Вашингтоне, никто не оспаривает права США на нанесение ответного удара. Вопрос только в том, что эффективность применения насилия как средства борьбы с насилием весьма спорна. Корни терроризма лежат глубоко в политических, религиозных и культурных проблемах, не разрешимых с помощью даже узаконенного насилия. Международное право признает правомерность использования силы, в том числе и военной, для защиты территориальной целостности страны. Закон признает и право индивида на применение насилия в рамках «достаточной самообороны».

Однако следует со всей определенностью сказать, что люди, применявшие даже узаконенное насилие, не говоря уже о тех, кто стал жертвой насилия во время войн, вооруженных конфликтов и периодов криминального разгула, испытывают серьезные психологические трансформации, меняющие их отношение к самим себе и другим людям.

Американские солдаты, прошедшие войну во Вьетнаме, как и советские солдаты, воевавшие в Афганистане, а затем и российские, воевавшие в Чечне, прошли испытания жестокостью, не получившей достаточной нравственной легитимизации со стороны общества. Эти люди сами не могут адаптироваться к мирной реальности: они нуждаются в помощи профессиональных психологов, которые способствовали бы их психологической реабилитации. Общество, не осознающее этого, рискует получить взрыв насилия, становящегося нормой повседневной жизни.

Политический конформизм - явление, заслужившее особое внимание со стороны политических психологов. Если человек идет голосовать на выборы не в силу собственной убежденности в достоинствах того или иного кандидата, а потому, что так проголосовал его знакомый или родственник, то это является проявлением политического конформизма. Конформизм определяется в социальной психологии как поведение индивида в ситуации психологического давления на него группы, которое не всегда им осознается.

Исследования проблемы политического конформизма показали, что конформизм расцветает при определенных объективных и субъективных условиях. Например, если выборы проходят под дулами автоматов, то трудно рассчитывать на то, что волеизъявление будет свободным. Хорошо известно, что выборы в нашей стране в последние предперестроечные годы проходили не в условиях репрессий, тем не менее в силу политического конформизма свыше 90% избирателей отдали свои голоса за практически безальтернативного кандидата.

Проявления политического конформизма встречаются в политической жизни партий и организаций, движений и групп в той или иной степени оказывающих давление на своих членов. Авторитаризм, несомненно, способствует развитию политического конформизма, между тем, как демократия - способствует тому, что личность вырабатывает независимое мнение по политическим вопросам и не боится высказать свое несогласие с группой. Однако при всем различии политических режимов, которых придерживаются политические организации, конформизм встречается и в самых демократических и прогрессивных.

Остановимся еще на одном политико-психологическом феномене из области международной политики - восприятие партнерами друг друга. Американский политический психолог Роберт Джарвис показал в своих работах, что многие национальные лидеры не замечают угрозу своей стране на международной арене в силу того, что их внимание сфокусировано на проблемах внутриполитической борьбы*.

* Jervis R. Perception and Misperception in International Politics. Princeton: Princeton University Press, 1976.

Другой причиной неверного восприятия своих международных партнеров и последующих ошибок политиков является использование искажающих их образ стереотипов, действие которых усиливается состоянием стресса. Руководители государства должны быстро отреагировать на ситуацию, усиливающую стресс. Одним из классических примеров является Кубинский кризис, в ходе которого Дж. Кеннеди и Н. Хрущев чуть не довели дело до мировой войны. Причиной их прямой конфронтации были неверные представления о возможных действиях друг друга. Риск был усилен феноменом группового мышления: советники каждого лидера (руководителя по отдельности) давали осторожные рекомендации, однако, собранные в группу, они пришли к гораздо более рискованным выводам*.

* White R.K. Fearfull Warriors: A Psychological Profile of US-Soviet Relations. N.Y.: Free Press, 1984.

Неверно воспринимать друг друга могут не только профессиональные политики, но и политические блоки, регионы и даже целые народы - они могут не видеть реальной международной опасности и, напротив, видеть ее там, где ее не существует. Так, опросы общественного мнения, проведенные в Чешской республике летом 1995 г. показали, что почти 1/3 населения этой страны считает угрозу вторжения со стороны России реальной, хотя для этого не было никаких объективных предпосылок. Политический имидж как государства, так и его лидеров могут отвечать реальности или быть иллюзорными. Проблема заключается в том, что они серьезно влияют на политическое поведение и становятся неотъемлемой частью политического процесса в современном мире.

Перечисленные выше проблемы входят в предмет современной политической психологии наряду со многими другими, которые будут рассмотрены в данном учебнике.

Не получается решить тест онлайн?

Поможем успешно пройти тест. Знакомы с особенностями сдачи тестов онлайн в Системах дистанционного обучения (СДО) более 50 ВУЗов.

Закажите консультацию за 470 рублей и тест онлайн будет сдан успешно.

1) Политические партии в демократической системе – это:
1. институт гражданского общества
2. институт государства
3. идеологический институт
4. институт общественного мнения
5. группы влияния

2) Какая специфика политической сферы связана с управлением обществом преимущественно с помощью закона (права):
1. функция согласования интересов разнородных социальных групп и рационализации возникающих противоречий и проблем
2. обоснование приоритета решения общих вопросов перед частными
3. необходимость обоснования правомерности общеобязательных решений
4. управление процессами в интересах определенного слоя и социума в целом, используя меры принуждения
5. обеспечение целостности и стабильности общественной системы

3) На какие виды социальных норм опирается политическая власть:
1. мораль
2. народные обычаи
3. религия
4. право
5. все

5) Кому принадлежит определение человека как политического животного:
1. Платону
2. Аристотелю
3. Макиавелли
4. Марксу
5. Руссо

6) Самовластие, неограниченная власть самого лица это:
1. аристократия
2. теократия
3. охлократия
4. автократия
5. монархия

7) Власть немногих это:
1. теократия
2. охлократия
3. олигархия
4. аристократия
5. геронтократия

9) Какое свойство монархии более всего характеризовало природу и своеобразие русского самодержавия?
1. власть монарха имеет чисто символический характер, олицетворяя единство нации
2. сильная, ничем неограниченная власть монарха
3. власть монарха священна, носит надклассовый объединяющий характер
4. монарх одновременно и религиозный глава общества
5. монарх был защитником и выразителем классовых интересов правящего сословия

10) Политическая элита общества это:
1. лица, получившие наибольший индекс в областях их деятельности
2. наиболее активные, волевые в политическом отношении люди, ориентированные на власть
3. лица, пользующиеся наибольшим престижем, статусом, богатством
4. наиболее влиятельное меньшинство, принимающее общественноважные решения
5. наиболее развитая в интеллектуальном и нравственном отношении часть общества

11) Объяснение лидерства выдающимися качествами личности в сочетании со стилем, определяемым конкретной ситуацией, характерно для:
1. теории черт
2. факторно-аналитической концепции
3. ситуационной концепции
4. теории последователей и конституентов
5. психологических концепций лидерства

12) В названии какой партии отражены признаки идеологии и способов действий:
1. Российская социал-демократическая рабочая партия
2. национал-социалистическая партия
3. КПРФ
4. партия эсеров (социалистов-революционеров)
5. ЛДПР (либерально-демократическая)

13) К какому основанию классификации можно отнести правые, левые и центристские партии:
1. по идеологии и по организационной структуре
2. по идеологическим основаниям и методам борьбы
3. по связи с парламентской фракцией и характеру членства
4. по идейным установкам и социально-классовой опоре
5. по отношению к месту в политической системе

14) Приоритет общественного над личным и принцип иерархии характерны для идеологии и практики:
1. национал-социализма
2. коммунизма
3. социал-демократизма

15)Материализм и интернационализм характерны для идеологии и практики:
1. национал-социализма
2. коммунизма
3. социал-демократии
4. либерального консерватизма
5. исламского фундаментализма

16) Политические системы делятся на рабовладельческие, феодальные и буржуазные в зависимости от:
1. типа политического режима
2. развитости гражданского общества
3. типа общественно-экономической __________формации
4. типа правомерности политической власти
5. господствующего типа политической культуры

17) По типу правомерности политическая власть бывает:
1. рабовладельческой, социалистической, буржуазной
2. монархической, президентской, парламентской
3. традиционной, рациональной, харизматической
4. демократической, авторитарной, тоталитарной
5. принуждающей, вознаграждающей, отождествляющей

18) Теория политических систем разработана:
1. Д. Истоном
2. Г. Алмондом и С. Вербой
3. Н. Макиавелли
4. Марксом и Лениным
5. М.Олсоном и Г. Таллоком

19) Принцип сведения к минимуму представительных органов власти и акцент на самоуправлении характерен для демократии:
1. либеральной
2. мажоритарной
3. партиципационной (плебисцитарной)
4. репрезентативной
5. коллективисткой

20) Формы демократии в зависимости от того, кто непосредственно осуществляет властные функции, бывают:
1. плюралистические и коллективисткие
2. плебисцитарные и репрезентативные
3. элитаристкие и корпоративисткие
4. буржуазные и социалистические
5. либеральные и мажоритарные

21) Для плюралистической концепции демократии характерно ее определение как:
1. выбор лучших людей
2. выбор себе подобных
3. баланс сил между различными группами
4. выбор наиболее сильных и авторитетных
5. осуществление воли большинства

22) Наиболее слабой стороной либеральной демократии является то, что:
1. часть претендует на целое
2. ради свободы предаются в жертву социальная справедливость и равенство
3. целое становится выше части
4. доминирует однородность и равенство всех перед законом
5. думая лишь о себе, граждане отчуждаются от политики

23) Понимание политики как сферы, где на первом месте интересы групп, а также социально-исторические условия, характерно для концепций:
1. теологических
2. натуралистических
3. бихевиористких
4. социальных
5. рационально-критических

24) К недостаткам современной политологии как науки можно отнести:
1. отсутствие __________единой политической теории и разобщенность политологических школ
2. разрыв между теорией и практикой
3. академизм и схоластика
4. все варианты
5. отсутствие четких критериев «истинности», релятивизм

25) На уровне субъективного восприятия политической сферы обычно выделяют ориентации личности: познавательную, аффективную и оценочную. Что относится к последнему типу?
1. суждения
2. чувство гордости
3. точка зрения
4. гнев
5. позиция

26) Для отечественной политической культуры характерно:
1. преимущественная ориентация на лидера, а не на политические учреждения и организации
2. слаборазвитая индивидуальность, низкий статус личных притязаний на власть и политическое участие
3. концептуальный тип взаимодействия политических сил, терпимость к инакомыслию и «инакодействию»
4. правовой нигилизм
5. политическая рациональность и целесообразность

27) Когда избиратели голосуют в зависимости от настроения большинства, то это относится к типу голосования:
1. социологическому (отождествляющему)
2. идейно-психологическому (партийному)
3. конформному
4. стихийному
5. прагматическому

28) Компромисс как поиск решения, основанного на взаимных уступках, это:
1. форма урегулирования политического конфликта
2. форма сотрудничества
3. форма приспособления
4. форма разрешения политического конфликта
5. форма конкуренции

29) Законодательная власть в обществе это вид политической власти выделяемый по:
1. функциональному основанию
2. по типу властных отношений между властвующими и подвастными
3. по размерам властных полномочий
4. по форме политического правления
5. по источнику власти

30) Городская дума Нижнего Новгорода является:
1. органом законодательной ветви государственной власти
2. законодательным органом местного самоуправления
3. представительным органом местного самоуправления
4. территориальным советом местного самоуправления
5. региональным органом законодательной власти

31) Какой принцип отсутствует в определении политической системы современной России:
1. конституционализм
2. республиканизм
3. федерализм
4. политический плюрализм
5. идеологический централизм