Николай Николаевич Еланский: биография. Николай николаевич еланский Николай еланский

В мае 1984 г. родился выдающийся советский хирург Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии, заслуженный деятель науки, генерал-лейтенант медицинской службы, профессор Николай Николаевич Еланский.

Н.Н.Еланский оставил яркий след в развитии отечественной хирургии. Блестящий представитель хирургической школы Боброва - Федорова, он в течение многих лет успешно развивал медицинскую науку и здравоохранение.

Н.Н.Еланский жил в насыщенную событиями эпоху. Участник первой мировой войны, организатор хирургического обеспечения войск на реке Халхин-Гол и в период советско-финляндской войны, главный хирург фронта во время Великой Отечественной войны и главный хирург Советской Армии в послевоенные годы, Николай Николаевич всегда находился на передних рубежах отечественной хирургии. Проблемы массовых поражений и лечения больных с наиболее распространенными и тяжелыми формами хирургической патологии всегда являлись главными в его деятельности.

Н.Н.Еланский родился 3 мая 1894 г. В 1913 г. он окончил Борисоглебскую гимназию с золотой медалью и поступил в Военно-медицинскую академию. После окончания академии в 1917 г. он получил звание лекаря с отличием и был направлен в качестве полкового врача в действующую армию на Юго-Западный фронт. С 1918 по 1921 г. по трудовой мобилизации он работал в селе Макарове Воронежской области, где проявил себя как блестящий организатор медицинской помощи и как хирург с незаурядными способностями.

Через 3 года Николай Николаевич возвращается в Военно-медицинскую академию в клинику С. П. Федорова. Исключительная трудоспособность, незаурядный талант исследователя позволили ему уже в течение первых 3 лет работы в клинике выполнить 3 крупных исследования. Работа «О взаимоотношениях между язвой и раком желудка» в 1924 г. была защищена как докторская диссертация. В ней четко доказано, что язва желудка нередко перерождается в рак. Эта работа по сути явилась первым фундаментальным отечественным исследованием, которое легло в основу учения о предраковых заболеваниях желудка.

Проведенное в лаборатории И. П. Павлова исследование периодической деятельности желудка при хирургических заболеваниях желудка и двенадцатиперстной кишки многие годы оставалось единственным по этому вопросу. Большой интерес представляла и выполненная одновременно с этим работа «Попытка характеристики непосредственных и отдаленных результатов оперативного лечения язв желудка и двенадцатиперстной кишки», в которой Н.Н.Еланский одним из первых показывает неустойчивость лечебного эффекта гастроэнтеростомии.

Особое мест среди исследований, проведенных в первые годы работы в клинике, руководимой С. П. Федоровым, занимает выполненная им работа, посвященная изогемагглю-тинационным свойствам сыворотки крови, материалы которой опубликованы в соавторстве с В.Н.Шамовым в 1923 г. Выделение сыворотки для определения групп крови было крупной победой в истории развития переливания крови у нас в стране. Ряд лет Н.Н.Еланский сам приготовлял стандартные сыворотки для определения групп крови и рассылал их в различные города страны. Им же была написана первая в нашей стране монография «Переливание крови» (1926), в которой с исчерпывающей для того времени полнотой освещены вопросы теории и практики переливания крови.

В 1932 г. Н.Н.Еланскому присваивают звание профессора. С 1939 г. наряду с работой в Военно-медицинской академии он возглавляет факультетскую хирургическую клинику Ленинградского педиатрического института. С 1937 г. он является начальником кафедры общей хирургии, а затем военно-полевой хирургии Военно-медицинской академии. В этот период Н.Н.Еланский много времени уделяет хирургии желчных путей, мочекаменной болезни. Особое значение для последующей его работы имели исследования, направленные на уточнение методов лечения больных с повреждениями мочеполовой системы, К этому же времени относится разработка вопросов военно-полевой хирургии. Вместе с группой врачей и слушателей Военно-медицинской академии Н.Н.Еланский оказывает помощь раненым во время боевых операций на реке Халхин-Гол. Во время советско-финляндской войны Николай Николаевич снова на фронте. Он инструктирует прибывающих на фронт врачей, обучает методике лечения раненых. С первых дней Великой Отечественной войны Н.Н.Еланский - главный хирург фронта. Огромный опыт военного хирурга и данные работ, проведенных в руководимой им клинике, позволили ему в первые месяцы Великой Отечественной войны выпустить в свет написанное по специальному заданию Наркомата обороны руководство по военно-полевой хирургии. Оно хорошо известно всем врачам- участникам Великой Отечественной войны и многие годы являлось основным руководством для каждого военного хирурга. Эта книга выдержала 5 изданий, переведена на немецкий, чешский, венгерский, польский, корейский и другие языки. За пятое ее издание, значительно дополненное и переработанное, ученому присуждена Государственная премия.

Трудно переоценить вклад Н.Н.Еланского в развитие военно-полевой хирургии.-Им разработаны показания к наложению первично отсроченного и вторичного швов, методика лечения ран с применением антибиотиков. Большое внимание в трудах Н.Н.Еланского уделено вопросам лечения повреждений конечностей и их" последствиям. Эти вопросы нашли отражение в XV и XVI томах многотомного труда «Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941 -1945 гг.», редактором которых он являлся, а также в специальном сборнике «Металлический остеосинтез инфицированных переломов длинных трубчатых костей», вышедшем из руководимой им факультетской хирургической клиники им. Н.Н.Бурденко.

Н.Н.Еланский разработал оригинальный метод лечения остеомиелита путем постоянного введения в очаг поражения раствора антибиотиков, подобранных в зависимости от чувствительности микрофлоры.

В 1950 г. он описал своеобразную клиническую картину болезни лиц, подвергшихся длительному раздавливанию обломками зданий, глыбами грунта, и дал ей оригинальную трактовку, назвав это состояние травматическим токсикозом.

После смерти Н.Н.Бурденко в 1947 г. Н.Н.Еланского назначают главным хирургом Советской Армии и одновременно избирают заведующим кафедрой факультетской хирургии I Московского медицинского института им.И.М.Сеченова. На последнем посту он оставался до конца своей жизни.

С приходом Николая Николаевича была произведена реконструкция клиники, что дало возможность расширить ее почти до 200 коек. В пей было создано одно из первых в нашей стране торакальных отделений, а затем в 1959 г. начало функционировать отделение «искусственная почка».

Большое внимание уделяет Н.Н.Еланский вопросам онкологии. Имея опыт лечения раненых с повреждением органов грудной полости, он одним из первых у нас в стране начал производить операции на легких и пищеводе при злокачественных поражениях. С целью совершенствования их диагностики и лечения он выполнил ряд интересных исследований.

На VIII Международном противораковом конгрессе (1962) Н.Н.Еланский выступил с программным докладом о предраковых заболеваниях желудка, в котором подвел итог многолетним исследованиям по этой важной проблеме.

Годы работы в лаборатории П.П.Павлова не прошли бесследно. У Н.Н.Еланского навсегда остался интерес к проблемам физиологии в хирургии. На XXV Всесоюзном съезде хирургов он совместно с Б.В.Петровским и А.А.Вишневским выступил с докладом «Физиологические основы современной хирургии», в котором показаны пути развития современной хирургии. Этим же вопросам посвящена актовая речь «Физиологическое учейие И.П.Павлова в хирургии>, произнесенная на торжественном годичном собрании I Московского медицинского института 11 октября 1952 г.

Н.Н.Еланским была выдвинута оригинальная теория патогенеза облитерирующего эндартериита и предложен метод лечения, нашедший широкое распространение.

Последние годы жизни Н.Н.Еланский уделял большое внимание вопросам флебологии. Распространенность заболеваний вен, частое развитие осложнений, приводящих к инвалидности, заставляют ученого заняться поисками путей улучшения диагностики, дифференциальной диагностики и лечения этих заболеваний. Он постоянно подчеркивал социальный характер проблемы, необходимость организации специализированной помощи больным с заболеваниями вен.

В 1959 г. Н.Н.Еланский организует в клинике отделение «искусственная почка», где с помощью экстракорпорального гемодиализа лечат больных с острой почечной недостаточностью различного генеза. Со временем оно превращается в отделение «критических состояний», в которо:>; осуществляется лечение тяжелейших форм хирургической патологии - сепсиса, перитонита, сочетающихся с острой почечной недостаточностью. В этом отделении были подготовлены специалисты для многих центров лечения больных с острой почечной недостаточностью.

В одной статье трудно охарактеризовать все проблемы, разрабатывавшиеся Н.Н.Еланским. Ряд руководств, монографий, более 150 статей по различным вопросам клинической хирургии - научное наследие ученого.

Наряду с плодотворной научной деятельностью Николай Николаевич много внимания уделял подготовке научно-педагогических кадров, обучению и воспитанию молодых врачей и студентов. Им подготовлено 9 докторов и свыше 30 кандидатов медицинских наук; многие врачи, окончившие клиническую ординатуру в руководимой им клинике, оказывают высококвалифицированную хирургическую помощь в разных городах нашей страны.

Как и руководство по военно-полевой хирургии, учебник Н.Н.Еланского «Хирургические болезни» (1964) до последнего времени является примером информативности изложения материала.

Николай Николаевич активно участвовал в проведении ряда всесоюзных хирургических съездов, многократно представлял отечественную науку за рубежом, являлся почетным членом ряда хирургических обществ, вел большую общественную работу.

Советское правительство высоко оценило заслуги Н.Н.Еланского, присвоив ему в 1942 г. звание заслуженного деятеля науки и наградив 11 орденами. А в 1964 г., в день 70-летия, он был удостоен высшей награды - ему присвоено звание Героя Социалистического Труда.

31/VIII 1964 г. Н.Н.Еланский скоропостижно скончался. Он прожил прекрасную жизнь ученого, коммуниста, патриота своей Родины и оставил по себе немеркнущую память как ученый-гуманист и обаятельный человек.

Н.Н. Еланский (1894-1964) — один из основоположников отечественной школы военно-полевой хирургии, генерал-лейтенант медицинской службы, организатор и заведующий кафедрой факультетской хирургии Ленинградского педиатрического медицинского института (1934-1939).

Николай Николаевич Еланский родился в 1894 году в г. Новохопёрске (ныне Воронежской области). В 1913 г. окончил Борисоглебскую гимназию с золотой медалью. Окончив в 1917 г. Военно-медицинскую академию и получив звание лекаря с отличием, он отправляется в действующую армию в качестве полкового врача. С 1918 по 1921 г. работал участковым врачом в сельской больнице Воронежской области. В 1921 г. возвращается в Военно-медицинскую академию на должность врача клиники С.П. Федорова и в 1924 г. защищает докторскую диссертацию на тему «О взаимоотношении между язвой и раком желудка». В 1932 г. Николай Николаевич получил звание профессора.

В 1934 г. его избирают на должность заведующего новой только что созданной кафедры факультетской хирургии ЛПМИ. Работу на кафедре факультетской хирургии он с 1937 г. совмещает с руководством кафедрой общей хирургии Военно-медицинской академии. Начиная с этого периода Николай Николаевич непрерывно занимается проблемами военно-полевой хирургии. Необычайная трудоспособность, хорошие организаторские способности заслуженно выдвинули его в число ведущих хирургов нашей страны.

С первых дней Великой Отечественной войны Н.Н. Еланский находился в действующей армии, являлся главным хирургом Северо-Западного, 2-го Прибалтийского, 2-го Украинского и Забайкальского фронтов. Во время войны он проявил себя как талантливый организатор медицинского обеспечения войск, наладил службу переливания крови, также осуществлял лечение открытых инфицированных переломов костей, предложил перфорированный штифт для внутрикостной фиксации отломков и усовершенствовал технику наложения разных швов. В ряде своих работ по военно-полевой хирургии Николай Еланский обосновал необходимость специализированного лечения, тем самым обобщив опыт армейских и фронтовых военно-полевых учреждений, где под его руководством оно проводилось при ранениях черепа, груди, живота, суставов и длинных трубчатых костей.

После окончания войны Н.Н. Еланский возвратился в Военно-медицинскую академию, где работал до 1947 г. начальником кафедры общей хирургии. В 1947 г. его назначают на должность главного хирурга Советской армии. Одновременно с этим он возглавляет кафедру факультетской хирургии 1-го Московского медицинского института.

Научно-исследовательская деятельность Николая Николаевича необычайно многогранна. Им написано свыше 100 научных работ, в которых освещаются актуальные вопросы хирургии желудка, печени и желчевыводящих протоков, переливания крови, урологии, военно-полевой хирургии, применения антибиотиков в хирургической практике и целый ряд других вопросов. Особенно большой вклад Н.Н. Еланский внес в решение проблемы переливания крови. В 1926 г. была опубликована его монография «Переливание крови», в которой даны основные установки по определению групп крови, описаны методики переливания, сформулированы показания и противопоказания к переливанию крови. Николаю Николаевичу принадлежит ряд оригинальных работ по различным вопросам урологии. Он разработал показания к оперативному и неоперативному удалению камней мочеточника, предложил методику лечения раненых с переломами костей таза и ранениями мочеполовой системы. Эта методика успешно применялась в военно-полевых условиях. Много внимания Н.Н. Еланский уделял хирургическому лечению заболеваний печени и желчевыводящих протоков. В работе «Когда не следует оперировать при желтухе» он глубоко проанализировал причины неудач при оперативном лечении механической желтухи. Особое внимание врачей было обращено на необходимость тщательной дооперационной дифференциальной диагностики желтух.

Николай Николаевич являлся членом редколлегии журналов «Хирургия» и «Военно-медицинский журнал». Под его редакцией вышли 15-й и 16-й тома многотомного труда «Опыт Советской медицины в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Учебник Н.Н. Еланского «Военно-полевая хирургия» переиздавался 5 раз, был переведен на иностранные языке и удостоен в 1952 г. Сталинской премии.

Под руководством профессора Еланского подготовлено 4 доктора медицинских наук и 9 кандидатов медицинских наук. Он награжден пятнадцатью орденами и медалями Советского Союза, удостоен званий Заслуженного деятеля науки РСФСР (1942), Героя Социалистического Труда (1964).

Образование

Окончил Биологический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова в 1994 году.

В 1998 году защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата биологических наук по специальности "Микология" в Диссертационном совете при Биологическом факультете МГУ имени М.В.Ломоносова. Тема работы: "Структура популяций Phytophthora infestans в России".

В 2012 году защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора биологических наук по специальности "Микология" в Диссертационном совете при Биологическом факультете МГУ имени М.В.Ломоносова. Тема работы: "Видовой состав и структура популяций возбудителей фитофтороза и альтернариоза картофеля и томата".

Научные интересы.

Видовой состав, структура популяций, биологические особенности, устойчивость к фунгицидам возбудителей болезней картофеля и томата. Разработка методов диагностики фитопатогенов.

Избранные публикации

С.Н.Еланский Видовой состав и структура популяций возбудителей фитофтороза и альтернариоза картофеля и томата. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора биологических наук. Москва. 2012. [pdf, 0,6 Mb ]

S. N. Elansky, V. P. Apryshko, D. I. Milyutina, B. E. Kozlovsky Resistance of Russian Strains of Phytophthora infestans to Fungicides Metalaxyl and Dimethomorph//Moscow University Biological Sciences Bulletin, 2007, Vol. 62, No. 1, pp. 11-14.[Full text, pdf, in English ]

In total, 2000 P. infestans isolates collected during 1988-2004 in different regions of Russia were tested for resistance to metalaxyl. In the majority of field populations, the frequency of resistant strains decreased after 1993-1994. This might be related to changes in the potato industry in Russia. Potato production was concentrated in small private gardens. The part of resistant strains in populations from small private patches was less than that in large commercial fields. Small private gardens became a great source of sensitive genotypes. In recent years, the part of resistant strains in the majority of field populations was less than 30%. A small number of resistant strains in a population occurs even if there has been no treatment with metalaxyl-containing preparations for a long time. In some populations, the frequency of resistant strains has increased, depending on treatments. Variation in the level of resistance to metalaxyl in one clonal lineage is shown. Resistant strains occurred in potato leaves and tubers, and in tomato leaves. They were rare in tomato fruits. Probably, the sensitive strains affecting fruits have a selective advantage. More than 370 strains from different regions were tested for resistance to dimethomorph-containing preparations. Resistant strains were not detected.

Пляхневич М.П., Еланский С.Н. Генотипический анализ белорусских штаммов возбудителя фитофтороза картофеля// Вторая Всероссийская конференция "Современные проблемы иммунитета растений к вредным организмам" С.-Пб., 29 сентября - 2 октября 2008 г. С. 79-83 [Full text, pdf, in Russian ]

Милютина Д.И. Генотипический состав популяций и устойчивость к некоторым фунгицидам штаммов Phytophthora infestans (Mont.) de Bary из республики Марий Эл и Московской области// Автореферат кандидатской диссертации, Москва, 2008 (руководитель - С.Н. Еланский) [Full text, pdf, in Russian ]

Дьяков Ю.Т., Еланский С.Н. Популяционная генетика Phytophthora infestans. В кн.: Микология сегодня. Т. 1. Под ред. Дьякова Ю.Т., Сергеева Ю.В. М.: Национальная академия микологии, 2007. С. 107-139. [Full text, pdf, in Russian ]

Mechanisms of intrapopulational variability of Phytophthora infestans (mutations, migrations, sexual and asexual recombination, gene introgressions, etc.), as well as physiological (mating type, virulence and resistance to fungicides) and molecular (polymorphism of DNA and proteins) methods of variability research are reviewed. Also structure of populations in different regions, genotypic structure of populations during the vegetation season and under the influence of cultivars, different fungicides, and host-plant (tomato or potato) are considered.

V.N. Zeiruk, K.A. Pshechenkov, S.N. Elansky, O.N. Davydenkova, S.V. Maltsev Influence of potato growth and storage conditions on the quality of fresh table potato and potato products in the central part of Russia // Pоtato production and innovative technologies. Ed.: A.J. Haverkort, B.V. Anisimov. Wageningen Academic Publishers, the Netherlands, 2007. Pp. 130-135.[Full text, pdf, in English ]

Twelve potato cultivars with different maturing times (early (Zhukovskiy ranniy, Skoroplodniy, Udacha), mid-early (Belosnezhka, Iliynskiy, Nevskiy, Effect, Bronnickiy, Golubizna), and middle-late (Belousovskiy, Malinovka, Osen)), recommended for central Russia, have been selected by Potato Research Institute and North-Western Agriculture Research Institute and tested for their yield, quality and suitability for processing (production of potato chips and dried potato mash). The cultivars tested differ in the reaction for reconditioning and blanching. The treatment with Maxim, Kolfugo super, Vist (fumigant), and Spraut Stop preparations provided an improvement of the keeping quality, future yield, and decrease of the reducing sugars content. For the central Russia, characterizing by sod-podzol soils, the following potato cultivars were the most suitable for processing: Belosnezhka, Bronnickiy, Golubizna, Effect (for light clay soil), and Belosnezhka, Golubizna, Nevskiy, Effect (for moderate loam soil). Tubers, intended for the chip production, should be stored at 6-8 C and treated with Spraut-stop in January-February. Tubers, intended for the dried potato mash production, should be grown on the moderate loam soil and stored at 2-4 C.

S.N. Elansky, Yu.T. Dyakov, D.I. Milyutina, V.P. Apryshko, M.A. Pobedinskaya, A.V. Filippov, B.E. Kozlovsky, M.A. Kuznetsova, A.N. Rogozhin, N.V. Statsyuk Late blight of potato in Russia // Pоtato production and innovative technologies. Ed.: A.J. Haverkort, B.V. Anisimov. Wageningen Academic Publishers, the Netherlands, 2007. Pp. 262-274. [Full text, pdf, in English ] [Full text, pdf, Русский ]

Two types of Phytophthora infestans populations have been registered in Russia: (1) Siberia and Far East populations, characterizing by a very low genotypic variability, and (2) greatly varying European populations. The possible reasons for the low variability of Siberian and Far East populations of P. infestans are the use of a local seed material for the potato and tomato reproduction and the inclement weather conditions, that do not allow the soil wintering of oospores. On the contrary, European populations are influenced by the active exchange of the seed material and a permanent import of potato tubers and tomato fruits from abroad. In this paper we discuss the role of different mechanisms (mutations, migrations, sexual and parasexual recombinations) in the variability of P. infestans populations in Russia and also the influence of a fungicide application and an intraspecific specialization on the structure of these populations.

S.N. Elansky, D.I. Milyutina Heteroplasmosis in Phytophthora infestans //Genetika, 2007, Vol. 43, N 3, PP. 333-336. [Full text, pdf ]

PCR and monozoospore plating was used to demonstrate a simultaneous presence of the mitochondria with mitochondrial DNA of haplotypes Ia and IIa in the micelium of several Phytophthora infestans strains.

Сим аков Е.А., Анисимов Б.В., Склярова Н.П., Яшина И.М., Еланский С.Н. Сорта картофеля, возделываемые в России. Каталог. 2005 г.// Приложение к газете "Картофелевод", М.: 112 с. [Full text ]

S.N. Elansky, V.P. Apryshko, D.I. Milyutina, B.E. Kozlovsky Resistance of Russian Phytophthora infestans strains to fungicides Metalaxyl and Dimethomorph//Materials of the conference "Fungy and algae in biocenosis - 2006", Moscow, 2006 , p. 56 - 58. [Full text ]

S.N. Elansky, V.P. Apryshko Self-fertile Phytophthora infestans strains in field populations and their possible epidemiological role//Materials of the conference "Fungy in natural and antropogenic ecosistems", S. - Petersburg, 2005 , p. 186 - 189. [Full text ]

Research of the distribution of self-fertile strains in field populations and assessment of oospores formation in natural field samples with self-fertile and self-sterile mycelium were the aims of this work. Part of strains identified as A1 or A2 in probes with testers produced oospores in monoculture. Strains with A2 mating type produced oospores more often, then with A1. Self-fertile and self-sterile strains produced oospores in field samples with one lesion with equal frequencies.

Amatkhanova F.Kh., Dyakov Yu.T., Petrunina Ya.V., Pobedinskaya M.A., Elansky S.N., Kozlovskaya I.N., Kozlovsky B.E., Morozova E.V., Smirnov A.N. Characteristics of Phytophthora infestans populations on the Northern Caucasus// Mikologia I Phitopathologia, 2004, 38 (3), p. 71 - 78. [Full text ]

Phytophthora infestans strains collected from the Northern Caucasus during 2001 and 2002 (3 field populations from Northern Osetia, Ingushetia, and Stavropol Region (Kislovodsk)) were analyzed on the mating types, resistance to fungicide metalaxyl, izozyme loci Pep-1, Pep-2, and Gpi, haplotypes of mitochondrial DNA, potato and tomato races, occurrence of the oospores. In the populations mating types A1 and A2 were in comparative ratio, rare oospores were found. Majority of tested isolates were sensitive to metalaxyl. Complex potato races predominated in all studied populations, virulence genes R1 - R4, R7, R8, R10 and R11 were often, R5, R6 and R9 were rare. Maximal race diversity was found in the population from Ingushetiya. Tomato race T0 also predominated in all investigated populations except population from Ingushetiya where ratio T0:T1 was about 1:1. All isolates were 100/100 at Gpi-1 locus. At locus Pep-1 the genotype 100/100 prevailed, the frequency of heterozygote 92/100 was very low (4-14%). At locus Pep-2 genotype 100/100 also prevailed, but heterozygote 100/112 occurred often, too. The ratio of Pep-2 genotypes is in accordance with Hardy-Wainberg equilibrium at 95% level of significance. Mitochondrial haplotypes IIa and Ia occurred in the populations, other described haplotypes were not found. Genotype 112/112 was the rarest; it was identified only in the Northern Osetiya and Ingushetiya (12% and 9% respectively). So, it evidences about possibility of some income of sexual reproduction in P. infestans populations diversity in the Northern Caucasus.

Elansky S.N., Ya.V. Petrunina, O.I. Lavrova, A.N. Likhachev A comparative analysis of Stachybotrys chartarum strains isolated in Russia // Mikrobiologia, 2004, 73 (1), p. 73 - 79.

S. chartarum is one of those fungi, which induce human indisposition. Casual relationship between human indisposition caused by IAQ problems and the level of S. chartarum contamination was repeatedly established. In the present study our objectives were to analyze the growth of the fungi on partly immersed in water natural and man-made materials and search of possible correlations between origin of the strains, their morphological features, resistance to fungicides, toxicity (test with Paramecium caudatum) and genome structure. In total, 51 strains collected in different regions of Russia were analysed.
The comparative analysis indicated, that there are isolates in samples from distinct regions and different substrates, which varied in toxicity level, fungicide resistance, and genome structure. There were no essential differences in conidia size. Different vegetative incompatibility types were found out. The PCR-analysis of genome structure didn"t detect the correlation between tested markers. Maximum of fungal growth was on the segment just above the liquid water level. Fungal occupation of the upstream segments positively correlated with water capacity of the material. The rate of growth on man-made materials was different for each tested strain. The most suitable plant materials were stems and seeds of cereals: oat, wheat, couch-grass. These differences in number of criteria confirm intraspecific variety of S.chartarum in distinct parts of natural habitat at the initial stage of its population divergence between eco-trophic niches.

Elansky S.N., Smirnov A.N., Kuznetsov S.A., Apryshko V.P., Dyakov Yu.T. Possible reasons for changing of structure of Phytophthora infestans populations in European part of Russia in the end of 20 - beginning of 21 century// Materials of the conference "Biology, ecology and sistematics of fungy in natural ecosystems and agrophytocenosys", Minsk, 2004, P. 96-100.[Full text ]

Great changes in Phytophthora infestans populations in Europe and Russia occurred during last 25 years. They were caused by increasing of aggressiveness and virulence of isolates from tomato to potato, increasing of genotypic diversity in field populations, early start of outbreaks, tomato fields as sources of primary infection, and high percent of T1 race on potato. Sources of these changes and role of sexual process and oospores formation are discussed in the article.

Elansky S.N., Ryzhkin D.V. Variations of airborne fungal spores concentrations in surface air of Moscow city// Materials of the conference "Biology, ecology and sistematics of fungy in natural ecosystems and agrophytocenosys", Minsk, 2004, P. 92-96.[Full text ]

Variations of fungal spores concentration in surface air of Moscow are discussed in the article. Spores of genus Cladosporium prevail in the atmosphere of Moscow. Their concentration has maximum in July-August. Basidiospores are the second of the largest groups in Moscow air. Their concentration also has maximum in July-August. Third group, Ascospores, has several different maximums. Total fungal spore concentration had the maximum from the end of July till the middle of September. Daily variations of spore content in the atmosphere vary for different fungal taxa. Concentration of conidia of deuteromycetes has maximum at 15-18 hours, but basidiospores - at 4-10 h. It can be connected with the differences in mechanisms of spore release in various fungal taxa. Annual variations were also appreciable.

Elansky S.N., Petrunina Ya.V., Likhachev A.N. Growth of Stachybotrys chartarum (Ehrenb.) Hughes strains on natural and artificial substrates //Botanica Lithuanica, 2003, 9(2): 171-177. [Full text ]

Growth of Stachybotrys chartarum (Ehrenb.) Hughes strains on plant and artificial materials in contact with water was analysed. After 84 days exposition at 25 °C material samples (35 ? 240 mm) were divided into segments (60 mm length): A - the lower segment under the water level, B - directly over the water level, C and D - accordingly over B and C. Mycelium occupation of each segment was separately evaluated. Maximum fungal growth was on the segment B directly contacting with water, on segment A in most cases the lack of growth was observed. Fungal occupation of the segments C and D positively correlated with water capacity of the material. Mycelium occupation of the higher segments was quite weak, though the humidity was 100 %. The rate of growth on artificial materials was different for each tested S. chartarum strain. These differences were not observed when fungi grew on natural materials. The most suitable plant materials were stems and seeds of grain: oats, wheat, couch grass. The growth was weaker on other plant remnants: maple leaves, barberry leaves and branches, rapeseeds, trefoil seeds, St.-Johns wort. In all cases the optimal temperature for growth was 25 °C.

Elansky S. N., Smirnov A. N. Second locus of Peptidase as a marker for genetic investigations of Phytophthora infestans //Botanica Lithuanica, 2003, 9(3), 275-283. [Full text ]

Second locus of peptidase (Pep-2) is useful, cheap and quite a technically simple marker that can be used for comparative analysis of P. infestans strains and populations. This polymorphic locus is represented by two alleles 100 and 112, all combinations from them commonly occur in the field populations. Genetic diversity for Pep-2 locus in the majority of populations is higher than for Pep-1. The use of Pep-2 in the complex with other markers such as mating type and Pep-1 allows to investigate the clonal structure of populations, the ways of spreading of pathogen and possible sources of infection. The complex of aforementioned features is promising for use in regional and interregional databases on late blight agent. The comparative analysis of Russian and Belorussian populations at mating type, Pep-1 and Pep-2 elucidated that the majority of investigated populations had the genotypes A1, 100/100, 100/100; A2, 100/100, 100/100, and A1, 100/100, 100/112. The genotypes А2, 100/100, 100/112 and А1, 100/100, 112/112 were more rare. Other possible genotypes were found for a few isolates in different populations or were absent.

Ulanova T. I., Elansky S. N., Filippov A. V., Dyakov Yu. T., Apryshko V.P., Kozlovsky B. E., Smirnov A. N., Coffey M. D. Resistance to Late Blight of Some Promising Lines of Lycopersicon hirsutum // J. Russian Phytopathol. Soc., 2003 [Full text ]

Several specimens of Lycopersicon hirsutum were tested on the resistance to late blight in laboratory and under the field conditions in the Moscow region. Strains of Phytophthora infestans were isolated from neighbored potato, tomato and L. hirsutum plots of tested field. Blighted samples of L. hirsutum leaves were assessed on the presence of oospores.
Comparative analysis of P. infestans isolates from field patches of potato, tomato, and L. hirsutum did not reveal the significant differences between them. According to the host membership in all groups of isolates both mating types, complex potato races, and predomination of tomato race T1 were detected. Average number of virulence gene was 8.5 for isolates from L. hirsutum, and 8.7 for isolates from tomato and potato (virulence to 10 resistance gene were tested). The aggressiveness to the tissue of potato tubers of mixture of isolates collected from L. hirsutum was a little higher than for the mixture from potato, but significantly lower than for mixture of isolates from tomatoes. At inoculation of potato cultivars with mixture of isolates from tomato the differences between cultivars with preliminary reported different levels of field resistance was low. Isolates from tomato were the most aggressive to L. hirsutum under the laboratory conditions testing. Oospores were found in blighted leaves of four lines of L. hirsutum. The percentage of the samples with oospores was comparative with this in the leaves of potato and tomatoes.
Tested specimens have a high level of resistance to late blight, but they were strongly delayed in phenophases relatively to the tomatoes. Thus, these tested specimens can be recommended as donors of resistance to late blight only for indoor tomatoes because in the greenhouse it is possible to artificially elongate the vegetation season.

Lavrova O. I., S. N. Elansky, Y. T. Dyakov Selection of Phytophthora infestans isolates in asexual generations. // J. Russian Phytopathol. Soc., 2003 [Full text ]

Changes in aggressiveness of two P. infestans isolates collected from potato (tomato race Т0) and tomato (race Т1) were investigated at consecutive passages on leaves of potato and tomato. Aggressiveness of tested isolates increased during passages on leaves of both host-plants with the subsequent plateau effect.
Artificial selection on the decrease of aggressiveness (at every passaging the least aggressive isolates were selected), as soon as selection on its increasing (the most aggressive isolates were selected) indicates the growth of aggressiveness in both cases. At selection on downturn of aggressiveness the plateau effect observed some later. Aggressiveness grows faster on leaves of the congenial host-plant (isolate from potato on potato leaves, from tomato - on tomato leaves).
Comparison of initial and selected isolates on potato tuber tissue of three cultivars (Lina, Sante and Lugovskoi) also has shown increase in aggressiveness of isolates after passages. Zoosporangia stretched after passages. There was no changes in neutral markers (mating type, allozyme loci, haplotypes of mitochondrial DNA) and virulences to tomato resistance gene after passages that testifies the absence of reinoculation.

Lavrova O.I., S.N. Elansky Identification of SINE-similar elements in Phytophthora infestans genome and their application in comparison analysis of strains. J. Russian Phytopathol. Soc., 2003 [Full text ]

The tasks of the work were the identification of conservative DNA fragments similar to A - B box of Short Interspersed Nuclear Elements (SINEs) in Phytophthora infestans genome, selection of PCR-primer for these DNA fragments, and comparative analysis of P. infestans and Stachybotrys chartarum isolates from distant regions using this primer. A search for SINE-similar elements was performed with primers to known A and B boxes of SINEs from other organisms. After PCR-amplification DNA fragments of different sizes were identified. Six DNA fragments (45 - 51 bp) were cloned in E. coli and sequenced. All 6 clones had similar 25-nucleotide part that includes B box. This sequence was used to create revSINE (5"-GGGATCGAACCAGAAGTGACTACGG-3") primer.
After PCR-amplification of total P. infestans DNA with RevSINE-primer a great number of DNA fragments of different sizes were obtained. The number of fragments decreased with the increasing of the temperature of the primer melting. The temperature 48 С revealing 94 bands after electrophoresis in PAAG was used for comparative analysis. Cluster analysis of PCR- products did not elucidate any groups of isolates based on there geographic origin or host-plant. Only one isolate from the Sakhalin island differed significantly from other strains. The same results were obtained for S. chartarum isolates. Possible explication is that SINEs - mobile elements and can rapidly change there location in genom. This type of PCR-analysis is characterized by very high resolution and it might be more suitable for other types of researches such as analysis of different features of the strains and gene identification than for population explorations.

Ryzhkin D.V., Elansky S.N., Zheltikova T.M. Airborne spores of Cladosporium and Alternaria in the surface air of Moscow// Atmosphera. Pulmanology and allergology, 2002, 2, p. 30-31. [Full text ]

Elansky S., A. Smirnov, Y. Dyakov, A. Dolgova, A. Filippov, B. Kozlovsky, I. Kozlovskaya, P. Russo, C. Smart, W. Fry Genotypic analysis of Russian isolates of Phytophthora infestans from the Moscow region, Siberia and Far East//J. Phytopathology, 2001, 149 (10), p. 605-611. [Full text ]

Phytophthora infestans samples were collected during 1997and 1998 at multiple sites in Russia from Sakhalin Island in the Far East across Siberia (nine sites, 160 isolates) to the Moscow region (four sites, 325 isolates). Additionally, 12 isolates that were obtained previously were analyzed. All isolates were analyzed for mating type, and sensitivity to metalaxyl. Isolates from within any of the nine sites outside of the Moscow region were monomorphic for mating type and nearly monomorphic for metalaxyl resistance. In contrast, both A1 and A2 isolates were detected in the Moscow region, and these isolates were also polymorphic for metalaxyl resistance. In two sites in Siberia only A2 mating type strains were detected, in the other six sites in Siberia and in Sakhalin Island, only A1 mating types were detected. A subset of isolates (n=191) was also analyzed for pathotype. All isolates were highly complex (many compatibilities, with a mean value of compatibility of ca 8.4 (max = 10). All isolates (n = 43) from Sakhalin Island were compatible with all 10 of the R-genes tested. A further subset of isolates (n= 70, including 12 isolates collected before 1997) was analyzed for genotype at the Glucose-6-phosphate isomerase and Peptidase loci, mtDNA haplotypes, and RFLP pattern using the RG57 probe. The US-1 clonal lineage (previously dominant) was not detected in the 1997-1998 sample. The population of P. infestans near Moscow in 1997 and 1998 was highly diverse with 15 unique genotypes (including both mating types) among a sample of 18 isolates. In contrast the populations of P. infestans in Siberia had limited diversity, with only three multilocus genotypes detected and most populations were dominated by the SIB-1 clonal lineage. This lineage accounted for 31of the 39 strains collected in Siberia that were assayed for multilocus genotype.

Bagirova S.F., An Zsan Li, Dolgova A.V., Elansky S.N., Shaw D.S., Dyakov Y.T. Mutants of Phytophthora infestans resistant to dimethomorph fungicide//J. Russian Phytopathol. Soc., 2001, v. 2, p. 19-25. [Full text ]

After two-step mutagenesis with nitrosomethyl urea the resistant to dimethomorph (DMM) mutants of Phytophthora infestans were obtained. The frequencies of mutations were low – 6,27 x 10-7 in their first step-mutagenesis and 6,4 x 10-8 – in the second. Lethal concentrations of DMM were increased from 2 mg/l to 8 mg/l. Fitness of mutants in vitro and in planta was low. Most of F1 hybrids between resistant to DMM and sensitive strains were phenotypic similar to sensitive parent. The rare resistant hybrid strains have decreasing fitness, teratic low-germinated sporangia, and were instable (on media without DMM they reverted to sensitivity and normal growth). The anomalous segregation in the F1 hyrids was analysed regarding to mating type inheritance, linkage between mating type and dimR loci, and death of resistant hybrids.

Смирнов А.Н., Кузнецов С.А., Еланский С.Н. Изучение биологии возбудителя фитофтороза картофеля// Доклады ТСХА, 2001, вып. 273, ч. 1, с. 226-232. [Full text ]

Smirnov A.N., Elansky S.N. Oospore formation in the field populations of Phytophthora infestans in Moscow region// Mikologia I Phitopathologia, 1999, 33 (6), p. 421 - 425.

In 1997 336 samples from blighted potato leaves of 6 field populations, 123 samples from blighted tomato leaves and fruits of 4 field populations were investigated to detect Phytophthora infestans oospores. The oospores were found in 10% samples from potato leaves, 6% from tomato leaves, and 49% from tomato fruits. Before checking for oospores the P. infestans isolates were collected from the sample to pure culture and their mating types were investigated. The analysis of distributions of oospores and sporangia in the blighted samples as well as of the mating type of these isolates provided the evidence that some oospores found in Moscow region can have hibrid (outcrossed) origin and others - non hybrid origin.

Derevyagina M.K., Elansky S.N., Dyakov Yu.T. Resistance of Phytophthora infestans to the dimethomorph fungicide// Mikologia I Phitopathologia, 1999, 33 (3), p. 208 - 213.

Analysis of 110 strains of Phytophthora infestans collected in 1996 - 1997 in Russia revealed a very low concentration of dimetomorph resistant isolates. No cross resistant to metalaxyl and dimethomorph isolates have been found but polyresistant strains appeared in metalaxyl resistant populations after treatment with dimethomorph. In comparison to dimethomorph sensitive strains resistant isolates grew slowly on ryeA arar and lost their resistance after several passages. The growth rate increase correlates with with the loss of resistance to dimethomorph. Repeated treatment of potato plots with dimethomorph has a selective effect on the population increasing the rate of resistant clones. Low adapting capasity of resistant strains reduces the hazard of their accumulation.

Elansky S.N., Dolgova A.V., Bagirova S.F., Smirnov A.N., Dyakov Yu.T. Populations of Phytophthora infestans in the Moscow region // Mikologia I Phitopathologia, 1999, 33 (5), p. 346 - 359.

МОСКВА - 1969